Сопоставление с рыночным хозяйством
Действуют ли в централизованно управляемой экономике те же самые экономические «законы», что и в рыночном хозяйстве?
По данному вопросу наукой разработаны две принципиально различные гипотезы.
Дж. Ст. Милль говорит об «очень различных законах», которые имеют силу в конкурентной экономике и коллективистской экономике. Той же точки зрения придерживается и Хайнрих Дитцелъ1.В противоположность этим «дуалистам» «монисты» утверждают, что в рыночной экономике и в коллективистской экономике (которая в большинстве случаев обозначается недостаточно точно) экономический процесс протекает в основном одинаково. Так считают Визер, Парето и прежде всего Бароне2. У них оказалось много последователей, и монисты доминируют в науке.
Кто же прав? Действительно ли «фундаментальная логика экономического поведения одинакова как в коммерческом, так и социалистическом обществе», как об этом недавно заявил Шумпетер3. Или же оба эти мира совершенно различны? Это отнюдь не чисто академический вопрос. Он намного шире. В экономической действительности XX в. используются методы регулирования, присущие как рыночному хозяйству, так и централизованно управляемой экономике. Сможем ли мы понять экономическую действительность XX в., если мы подойдем к реальности, имея в своих руках единый теоретический аппарат, разработанный в ходе анализа рыночного хозяйства? Или в централизованно управляемой экономике существуют иные взаимосвязи? Уяснение этого вопроса имеет принципиальное значение и для политико-экономической трактовки.
Теперь можно ответить и на данный вопрос.
1. В том и другом случае проявляется стремление обеспечить удовлетворение определенной потребности путем комбинирования средств производства и рабочей силы. Это происходит повсюду, в любой форме хозяйствования.
Разве не было поэтому фундаментальной тождественности по крайней мере в задаче, которую ежедневно должен решать производственный процесс?
Нет, это лишь видимость.
Вспомним основное обстоятельство. В рыночном хозяйстве людям изо дня в день приходится сталкиваться с ограниченностью продовольствия, одежды, жилья и т.д., от которой страдают они и которую они хотят преодолеть. Они достигают этой цели, трудясь так или иначе. Но поскольку исключительно для себя они производят слишком мало, то возникает разделение труда и начинает осуществляться обмен между многочисленными индивидуальными хозяйствами и предприятиями. Никто не в состоянии обозреть совокупный процесс в целом. Потребности в хлебе, мясе и т.д. выражаются каждым отдельным человеком в зависимости от его покупательной способности. Здесь преодоление индивидуальной ограниченности является задачей экономического процесса, который регулируется посредством конкурентных цен.В централизованно управляемой экономике дело обстоит по-иному. Не индивидуальная ограниченность является отправной и конечной точкой хозяйствования. Она совсем не проявляется. В то время как центральная администрация и ее плановые органы устанавливают общий объем потребностей в хлебе, мясе, жилье, стали, угле и т.д. на какой-то период времени, они не рассматривают индивидуальные потребности, оценки и планы, на которых базируются индивидуальные действия в рыночном хозяйстве. Например, индивидуальные потребности могут быть сильно ориентированы на пшеничный хлеб, а центральная администрация включает вместо него ржаной. И даже при наличии у индивидов небольшого стремления к накоплению центральная администрация может установить очень высокие плановые потребности в инвестициях. Решающими оказываются исключительно плановые потребности центральной администрации. Если в централизованно управляемой экономике центральные планы полностью выполняются, то это означает, что экономический процесс достигает своей цели даже при том условии, что индивидуальные потребности людей удовлетворяются менее полно, чем это можно было бы сделать.
Ограниченность в централизованно управляемой экономике и ограниченность в рыночном хозяйстве — две совершенно различные вещи.
Их экономическая суть неодинакова.2. Различными должны быть также и методы экономического регулирования.
Поскольку в рыночном хозяйстве планы предприятий и домашних хозяйств ориентируются на обмен, то отношения обмена, то есть цены, должны быть регулятором экономического процесса. В централизованно управляемой экономике нет самостоятельности планов предприятий и домашних хозяйств. Поэтому там нет обмена, нет рынка, нет регулирования посредством цен, причем даже тогда, когда проводятся расчеты цен. Как оказалось, цены могут (см. с. 130) играть только вспомогательную роль. Место обмена занимает распределение сырья, машин и т.п. предприятиям, рабочих мест — рабочим, потребительских товаров — потребителям. Не возникает проблемы касательного того, существует ли индивидуальная тождественность стоимостей, получит ли, например, рабочий R, который трудится на определенном машиностроительном заводе на определенном рабочем месте, в порядке распределения те потребительские товары, которые обладают той же стоимостью, что и его трудовой вклад.
Впрочем, благодаря тому, что «обмен» заменяется «распределением», все организации приобретают иные функции, хотя они и называются по-прежнему, например картели, кооперативы или профсоюзы, которые становятся инструментами регулирования и больше не представляют собой рыночных группировок. Службы занятости также больше не являются посредниками между спросом и предложением, они становятся ведомствами централизованного регулирования рабочей силы.
Тот, кто полагает, что в централизованно управляемую экономику можно встроить ценовой механизм регулирования, пытается решить неразрешимую задачу. Либо центральная администрация через распределение направляет рабочую силу и средства производства в места, где они используются, либо многочисленные домашние хозяйства и предприятия через обмен решают проблему экономического процесса. Затем образуются цены. Тот, кто оставляет процесс регулирования за ценовым механизмом, ликвидирует централизованно управляемую экономику.
И, наконец, тот, кто перекладывает регулирование на централизованно управляемую экономику, лишает цены их регулирующей функции.Анализ показал, сколь велики различия, обусловленные этими фундаментальными противоречиями: в централизованно управляемой экономике накопление, вложение капиталов, распределение, международная торговля и т.д. протекают иначе, чем в рыночном хозяйстве.
3. Централизованно управляемая экономика представляет собой наибольшую концентрацию экономической власти, которая только возможна. Ее антиподом является хозяйственная система с полной конкуренцией на всех рынках, в которой отдельные участники ее располагают не властью, а определенным, очень незначительным влиянием на экономический процесс. Рыночное хозяйство с монополиями, частичными монополиями и олигополиями располагается между этими двумя крайностями, в том числе и с точки зрения развертывания экономической власти.
4. Бароне считал (см., например, п. 59 его труда), что в коллективистской экономике под другими названиями появляются те же самые экономические категории, такие, как цена, заработная плата, процент, рента, прибыль и накопление1. Правильным оказалось обратное. В экономических порядках, в которых доминируют формы регулирования, присущие централизованно управляемой экономике, часто встречаются те же названия, что и в рыночном хозяйстве: цена, процент, накопление и т.д. Но эти слова обозначают совершенно иное. Точно так же весь хозяйственный расчет предприятий и домашних хозяйств приобретает другое значение. Баланс, расчет прибылей и убытков, расчет издержек и даже весь бухгалтерский учет отдельно взятого предприятия, как было уже показано, означают нечто иное.
Они уже не имеют решающего значения для составления играющих первостепенную роль планов, которые обусловливают регулирование повседневного экономического процесса.
5. Экономические порядки, в которые внедряются методы регулирования, присущие централизованно управляемой экономике, характеризуются смещением центра тяжести. Дирижерами выступают уже не потребители или предприниматели, а центральные административные органы. Поскольку централизованно управляемая экономика не в состоянии определять и учитывать индивидуальные потребности и поскольку она глобально устанавливает потребительский спрос, поскольку она, кроме того, не располагает точным расчетом издержек и как следствие не ориентирует производственный процесс на потребление и, наконец, поскольку ей, как правило, присуща склонность осуществлять по возможности многочисленные вложения капитала, то есть склонность к отказу от потребления вплоть до установления минимального уровня снабжения, она, если будет позволено употребить здесь несколько неточное обозначение, не является «экономикой, цель которой удовлетворение потребностей».
Основные принципы регулирования здесь и там совершенно различны.
6. Таким образом, необходима особая теория централизованно управляемой экономики, и одновременно такая теория возможна.
Итак, получен ответ на скептический вопрос, который содержится в предварительном замечании. Экономический процесс в централизованно управляемом хозяйстве, день за днем протекающий однообразно, то есть масштабно, на основе глобальных оценок, управляемый производственными распоряжениями, рационированием, принудительным привлечением к отбыванию трудовой повинности, разворачивается в рамках определенной системы данных. На одной стороне — плановые потребности, величину которых устанавливает центральное руководство. Цель — максимальное удовлетворение этих потребностей. Сообразно с этим распоряжаются имеющейся в наличии рабочей силой, землей и другими природными богатствами, запасами, машинами, сырьем и готовой продукцией. Итак, имелся круг определенных данных. Как только будет установлена некая плановая потребность (причем, хотя фактически регулярно стремятся к достижению «максимума инвестиций», в качестве цели возможно также и обеспечение «наилучшего снабжения товарами» в текущий момент), должно произойти то, о чем говорит теория. Таким образом, оказывается возможным тщательно изучить и эту сторону экономической действительности.
7. Едва только в экономическом порядке начинают доминировать элементы формы централизованно планируемой экономики, все хозяйственные институты также изменяют свой характер.
Кооперативы, профсоюзы, синдикаты, банки, службы занятости и т.п. существуют там и здесь. Наблюдающий поначалу считает, что имеет дело с одними и теми же институтами. На самом деле эти понятия в экономическом порядке рыночного типа, например в Германии, до 1914 г. имеют совершенно другое содержание, нежели в экономическом порядке, в котором, как это было в 1939 г., преобладали элементы формы централизованно управляемой экономики. Вновь выясняется, насколько неправильно было бы давать определения до проведения анализа всех обстоятельств. Из этого одновременно вытекает, что экономическая политика также должна видеть все эти институты и иметь дело с ними только в рамках общего порядка и общего решения.
8. Это различие порядка рыночного типа и порядка, присущего централизованно управляемой экономике, выходит за рамки экономического порядка, иными словами, проявляется в интердепенденции порядков, в правовом, общественном и государственном порядках.
Воздействие на правовой порядок двойственно. О воздействии первого рода вспоминают чаще, чем о воздействии второго, хотя последнее, возможно, более важно. Постоянно проявляется, прежде всего, как раз то, что определенные правовые положения изменяются вследствие перехода к использованию методов регулирования, присущих централизованно управляемой экономике: свобода занятия промыслом и право свободного передвижения и повсеместного проживания ограничиваются; жилье уже нельзя больше свободно сдавать внаем, оно распределяется жилищным ведомством; запрещается продавать без карточек определенные потребительские товары, такие, как хлеб или мясо; запрещается также заниматься экспортом и импортом без одобрения центральных органов. На свет появляются многочисленные законы и постановления, которые приостанавливают действие прежних положений, отменяют или изменяют их.
Вероятно, более важным является то, что такие правовые институты, которые формально остаются без изменений, равным образом меняют свои функции. Право собственности, следовательно, больше не предоставляет собственности права в существенных вопросах планировать и действовать самостоятельно. Владелец кожевенной фабрики не может больше свободно распоряжаться запасами кожи и шкур, которые изымаются. Даже использование принадлежащих ему машин зависит от распоряжений плановых органов. Домовладелец пока еще остается собственником, но право распоряжаться помещениями полностью или почти полностью переходит в руках жилищного ведомства. В дальнейшем выявится, что и право заключать договоры, в том числе и право заключать трудовой договор, с изменением экономического порядка приобретает другую функцию.
Сказанное распространяется и на институт ответственности.
При описании монополии мы уже сталкивались с тем фактом, что меняющиеся формы экономического порядка привели и должны приводить к появлению новых правовых форм и к изменению функции старых правовых форм. Теперь мы видим, что в ходе дальнейшего преобразования экономического порядка в направлении к централизованно управляемой экономике вновь происходит эта двойственная трансформация права, а именно изменение правовых норм и изменение функций постоянных правовых норм.