3. «Либеральный» и «неолиберальный»

Принципы экономической политики, изложенные в настоящей книге, иногда называются «либеральными» или «неолиберальны­ми». Однако такое обозначение носит зачастую тенденциозный ха­рактер и неточно.

Тенденциозность проявляется в том случае, если противная сто­рона хочет сделать свою критику легким делом. Церковный или политический «либерализм» нажил себе немало недругов. В ряде стран этому слову придают также атеистический смысл или наве­шивают на него связи с определенными заинтересованными эконо­мическими группировками. Вообще поток критики либерализма на­правляют теперь на конкурентные порядки и их теоретическую подготовку, причем никто особо не задумывается над этим. Этот-метод критики не нов. Против него наряду с другими решительно и с полным основанием выступал Кант. После опубликования «Кри­тики чистого разума» критики утверждали, что Кант представляет якобы «систему высшего идеализма», которую разработал еще Бер­кли. Новые идеи Канта были подведены под старое сектантское понятие. Кант резко протестует против этого в своих «ПРОЛЕГО­МЕНАХ ко всякой будущей метафизике, могущей возникнуть в смысле науки». Он говорит о том, что всевозможные «измы» стоят наготове как «гробы для всех новых, еще не апробированных идей». Если есть желание критически разобраться с принципами конкурентного порядка, то необходимо избегать также того, чтобы укладывать эти идеи в такие гробы, чтобы без лишних рассуждений иметь возможность похоронить их. Равным образом следовало бы дать себе труд испытать собственную критику в рамках реалистиче­ского анализа экономики.

Но обозначение «либеральный» к тому же еще и неточно. Ли­бералы XIX в. в большинстве случаев были сторонниками политики laissez-faire. Правда, они опирались при этом на великую традицию, однако некоторые из них были эпигонами. В общем и целом либерализм этого времени был только ветвью громадного дерева европейской культуры, с начала своего существования ба­зирующейся на свободе, которая подвергалась опасности или де­градировала вместе с исчезновением свободы. Новая историческая ситуация обязывает — и как раз напрашивается сама собой идея — отвратить массированную угрозу свободе с помощью новых пози­тивных средств.