Границы конкуренции. Экологическая политика порядков
Конкуренция на рынке — идеальный метод познания, позволяющий оценить материальную ограниченность. Но он функционирует только при одном условии. Оцениваются лишь продукты, которые могут быть отнесены к правовому субъекту, подлежащему четкому отграничению.
Именно основные материальные блага не поддаются такой индивидуализированной оценке. Воздух принадлежит всем без исключения, не только живущим сейчас людям, а всем людям и прочим живым существам, которые живут и будут жить на Земле. Воздух нельзя покупать или продавать. Поэтому он не включается в экономические расчеты отдельно взятых производителей и потребителей. Поскольку рыночный механизм не имеет сенсорного устройства для этих экологических благ, он исчисляет их с использованием цены на них, равной нулю. Но их фактическая стоимость бесконечно велика, поскольку без них жизнь невозможна.Рынок ставит этот фундаментальный экономический факт с ног на голову: он охотнее всего вознаграждает того, кто умеет, насколько это возможно, превращать эти «бесплатные» блага в оплачиваемые товары. Поэтому все экономические расчеты существующих рыночных хозяйств в большей или меньшей степени неверны. Индустриальные нации в силу того, что не оплачивают тех издержек, которые они порождают, оказываются в таком долгу перед последующими поколениями, что нависает серьезная угроза будущему человечества. Если не наступит коренного поворота, то все рыночные хозяйства из-за своего обусловленного системой нежелания видеть экологическую ограниченность рухнут точно так же, как это произошло с централизованно управляемыми экономиками с их системно обусловленной слепотой по отношению ко всем видам ограниченности.
Цены должны говорить экологическую правду. Вот почему В.Ойкен требовал запретить производства, разрушающие природу или создающие угрозу здоровью человека. Более того, сегодня исключительно важно концепцию политики порядков как единое целое распространять на глобальную экологическую проблему.
Принцип, согласно которому государство устанавливает рамки, в которых только и могут действовать люди, имеет силу не только для правил рынка, но и для его материальной основы. В соответствии с ним сегодня, например, следовало бы запретить большую часть химического производства, а атомную промышленность целиком.По ойкеновским принципам мыслимо, к примеру, принятие следующей экономической меры по предотвращению климатической катастрофы, опасность которой уже существует. Отдельно взятое государство или организации государств (скажем, ООН) могут на основе нынешних знаний происходящих изменений мирового климата установить, какое количество углекислого газа (СО2) допустимо выбрасывать в атмосферу, не ставя на карту существование человека в будущем. Это количество является ограничивающим материальным условием любого вида хозяйствования. Его следует устанавливать как лимит. Государства должны определять те рамки, в которых можно свободно хозяйствовать. Ценовой механизм конкурентного рынка может функционировать лишь в пределах подобных ограничений по отношению к рынку. Если количество сжигаемого топлива устанавливается политическим путем на основе знания достижений естественных наук, то на нефть, уголь и т.д. могут образовываться конкурентные цены, которые позволят осуществить оптимальное распределение денежных средств, чего не в состоянии сделать никакое государственное регулирование.
Поворот к экологически благоприятному хозяйствованию во многих отношениях возможен только на основе конкурентного порядка. Здесь следует назвать, например, конституирующий принцип последовательной ответственности, без которого разрушение окружающей среды становится неизбежным. Более того, рынки, свободные от властных сил, являются необходимым условием того, что вообще будет принято и претворено в жизнь решение о создании необходимого экологического права, которое не окажется заблокированным мощными группировками.
Покончить с уничтожением основ жизни человечества можно, только если не будет допущено возникновения экономической власти.
Многообразие природы и культуры разрушается монополизацией рынков. К примеру сказать, несколько химических концернов и концернов, производящих семенные материалы, уже внесли решающий вклад в уничтожение многообразия видов растений. В настоящее время в мировом производстве продовольствия 95% энергии, содержащейся в пище, поставляется всего 30 видами растений. Только в одной Индии каких-нибудь 50 лет назад культивировалось 30 000 сортов риса, сегодня их осталось там всего 50. Каждый день безвозвратно исчезает несколько видов животных и растений. Вымирает также большинство сортов, которые человек выводил на протяжении тысячелетий. Они могли появиться на свет только потому, что существовали миллионы не зависящих друг от друга людей, разводивших животных и культивировавших растения. Установление господства на рынке и связанное с этим генное патентирование олигополии индустриального сельского хозяйства (см. высказанные В.Ойкеном соображения по поводу патентного права) разрушают свободу отдельно взятого крестьянина в том, что касается самостоятельного разведения растений.В результате возникает новый вид бедности, которую нельзя возместить никакими экономическими мерами. Вместе с многообразием исчезают также возможности реагировать на материальные опасности (например, на болезни растений, изменения климата). Сегодня многообразие рынков возможно только в рамках политики порядков. Оно является одновременно предпосылкой для многообразия культуры и природы. Без многообразия культуры нет созидания. Без созидания нельзя найти путей выхода из всеобщей бедности. Без многообразия природы нет эволюции, а без эволюции — самой жизни.
Новые формы бедности и несвободы свидетельствуют об актуальности экономического конституирования, предложенного Вальтером Ойкеном. Разумеется, сегодня существуют важные взаимосвязи и взаимозависимости политики порядков, которые были недооценены в работе В.Ойкена или даже не нашли своего отражения в ней. Если бы В.Ойкен был жив, он, вероятно, на отдельные пункты своей теории смотрел бы по-другому.
Например, в 1950 г. он своей концепцией «монопольного ведомства» приписывал монополиям особо важную роль. Однако ныне решающей формой концентрации власти на мировом рынке являются олигополии. Такого рода вопросы требуют дальнейшего осмысления. Но они ничего не меняют в том, что касается применимости концепции В.Ойкена.Сильнее, чем 40 лет назад, проявляется сейчас важность концепции. В послевоенной Германии в условиях быстрого роста благосостояния многие забыли о том, что был упущен момент для экономического конституирования конкурентного порядка. В наши дни это невозможно в Восточной Европе. Поскольку «сформировавшиеся» предпосылки конкуренции результатов (как-то развитое среднее сословие и неписаная правовая культура) здесь несравненно слабее, отказ от политики порядков прямо способствовал бы дальнейшему существованию бедности и несвободы. Сказанное относится и к более бедным странам Юга. Впрочем, и самые богатые индустриальные страны сегодня, несомненно, стоят перед необходимостью принять решение об установлении конкурентного порядка. И здесь становится очевидным, что продолжение прежней политики сулит мало хорошего будущему человечества.
Теория порядков и политика порядков могут помочь найти путь к справедливому и экологически чистому мировому экономическому порядку.
Вальтер Освальт-Ойкен, Франкфурт-на-Майне, 1 сентября 1993 г.