Исламские завоевания и их последствия

В VII в. на смену римской империи в Египте и на остальной территории Северной Африки пришла новая цивилизация, гегемония которой в этом регионе сохранялась значительно дольше и простиралась гораздо дальше на юг континента.

Завоевание Египта мусульманами началось в 639 г. и закончилось в 642 г, В 647 г. арабы начали покорение остальной части Северной Африки, которую они называли Магрибом. Чтобы подчинить себе регион, им потребовалось 6о лет. В 711-713 гг. вестготы потеряли власть над Испанией. В Западной Азии мусульмане с захватывающей дух скоростью покорили Палестину и Сирию (634 г.), Ирак (637 г.) и Иран (643 г.).

Идеологической основой мусульманских завоеваний была новая, бескомпромиссная монотеистическая религия, датой возникновения которой считается 622 г., когда пророк Мухаммед и его последователи покинули враждебную Мекку (хиджра) и поселились в дружественной Медине. Религиозное рвение верующих подкреплялось их убежденностью в том, что кратчайшей дорогой в рай является мученическая смерть в войне с неверными. Враги же истинно верующих обречены гореть в аду. Завоевание Сирии, Ирака и Ирана облегчалось наличием в этих странах значительной доли арабского населения, а также слабостью двух подвергнувшихся нападению империй. Если Византийская империя пребывала в неустойчивом положении, то империя Сасанидов, в которую входили Ирак и Персия, уже потерпела крах. Началу мусульманских завоеваний предшествовали десятилетия взаимной вражды Византии и династии Сасанидов, а также внутренние конфликты в обоих государствах.

После смерти пророка в 632 г. политическое руководство оказалось в руках четырех его наследников (халифов) из числа ближайшего окружения и родственников.

Первый халиф, Абу Бакр, консолидировал базу мусульманской власти в Аравии. Его наследники, Умар ибн Хаттаб и Усман ибн Аффан, продолжали осуществлять контроль из Медины и подготовили первый письменный вариант откровений пророка {Коран). Именно они отдавали приказы полководцам о вторжении в Византийскую и Персидскую империи и назначали правителей в покоренных провинциях. Арабская подвижная кавалерия, всадники которой передвигались на лошадях и верблюдах, оказалась невероятно успешной. Мусульмане захватили огромные сокровища Персидской империи. Они установили контроль над плодородными сельскохозяйственными землями в Ираке и Египте, что позволило получать крупные налоговые платежи. Завоевание Сирии, занимавшей стратегически важное положение с точки зрения торговли, позволило им контролировать «осколки» Византийской империи. И в итоге была покорена Палестина— центр монотеистической религии.

В 656 г. Усман ибн Аффан был убит. Его преемник Али ибн Абу Талиб перенес столицу в Ирак. Впоследствии он тоже был убит в Наджафе в ходе гражданской войны. Победителем в ней вышел соперник Усмана за первенство в халифате и его родственник Муавия ибн Абу Суфьян, блестящий полководец и создатель арабского военного флота, захватившего Кипр и Родос. Политической и военной базой Муавии стала Сирия, губернатором которой он и был назначен. В 661 г. Муавия стал основателем династии семьи Омейядов в Дамаске. В 68о г. вызов новой правящей династии бросил Хусейн ибн Али, внук пророка, но и он сам, и его семья были убиты во время побоища в Кербеле.

В 750 г. последний халиф из династии Омейядов и большинство членов его семьи были убиты новым халифом Абдаллахом ибн Аббасом, сыном дяди пророка.

К X в. стало очевидно, что с политической точки зрения мусульманский мир был отнюдь не монолитным и власть его правителей основывалась на светской силе. Халифат оказался политически неспособным предотвратить развитие раскольнических течений в религиозной сфере.

Несмотря на то что по сравнению с древнеримским мусульманский мир отличался большим политическим разнообразием и раздробленностью, ряд мощных сил определил его всемирный характер и взаимосвязь различных частей:

1. Вследствие того что простая молитва на арабском языке должна была повторяться 5 раз в день, а религиозное образование основывалось на тщательном изучении и заучивании Корана, арабский язык превратился в lingua franca мусульманского мира. Появление и распространение в X в. религиозных школ (медресе) способствовало приобретению мужским населением определенного уровня грамотности. В VIII столетии в Самарканде, а затем и в других регионах мусульманского мира начали изготавливать бумагу (по заимствованной в Китае технологии), что облегчило коммуникации. Таким образом, появилась возможность заменить папирусные свитки бумажными книгами. В то же время заимствование книгопечатания произошло сравнительно поздно. В Османской империи деятельность первой типографии была разрешена лишь в 1729 г. (см.: Lewis 1989: 49-50).
2. Сам пророк был купцом. Неудивительно, что на мусульманских территориях, простиравшихся от Испании до Северной Индии, через Центральную Азию до Китая, от средиземноморских побережий вглубь Черной Африки, свобода коммерческого передвижения был одним из основных приоритетов.
   Единству мусульманского мира в значительной степени способствовало провозглашение обязанности для всех истинно верующих, имевших такую возможность, посетить хотя бы раз в жизни Мекку (совершить хадж). Все мусульманские правители обязаны были способствовать в этом своим единоверцам и обеспечивать их безопасность.
3. Ислам проявлял большую толерантность к иудейским и христианским общинам, чем христианская Европа к иноверцам. Вместе с тем, поскольку представители других религиозных конфессий облагались более высокими налогами, многие из них в конечном счете приняли ислам.
4. Мусульманский мир продемонстрировал значительные ассимиляционные и поглощающие способности. В древнеримском мире существовала четкая разграничительная линия между цивилизацией и варварами. Принятие ислама было гораздо более простым процессом, чем получение римского гражданства. Неудивительно, что новой религии удалось «взять под свое крыло» магрибских берберов, ассимилировать значительную часть Черной Африки и «поглотить» захватчиков-варваров из Восточной Азии (турок-сельджуков и монголов).
5. Исламская правовая система не знала кодификации, принятой в Древнем Риме, но стала для мусульманского мира одним из объединяющих его элементов. Сам по себе Коран является подробным руководством, содержащим в себе ответы на множество практических вопросов. Впоследствии детально прописанная юриспруденция, прецеденты, правила семейной жизни и права собственности, своды правил поведения в обществе и религиозной практики были объединены в хадисы — описания традиций, власть которых в конечном счете основывалась на высказываниях, приписывавшихся самому пророку. Письменная форма хадиса означала возможность возникновения цепочки высокоученых комментаторов, передававших древнюю мудрость новым поколениям. Правители различных частей мусульманского мира назначали судей (кади), относительно самостоятельных в вынесении решений по искам, никак не связанным с политическим устройством. Власть, который наделялись кади, использовалась для признания, посредничества или вынесения решений по проблемам семьи или вопросам собственности. Эта система в определенной степени напоминает иудейское право, когда раввин, опираясь на заключенную в Талмуде мудрость, выносит решения относительно разногласий, возникающих между членами общины, без обращения к политической власти. Выделяют четыре школы ортодоксальной суннитской юриспруденции (ханафитский, маликитский, шафиитский и ханбалитский мазхабы) и три шиитские школы (исмаилит- ская, зейдитская и двунадесятническая). Кроме того, следует упомянуть школу ибадитов в движении хариджитов (см.: Udovitch 1981: 438; Schacht 1964).

Кади назначались из числа образованной мусульманской интеллигенции (улемов). В различных частях мусульманского мира посвященная хадисам литература и традиции значительно отличались друг от друга. Однако, как показывает опыт Ибн Баттуты и Ибн Хальдуна, выдающиеся ученые могли выполнять обязанности кади в самых разных, удаленных друг от дру- га на значительные расстояния местах.

6. Во времена, когда Европа пребывала в забвении, интеллектуальная жизнь мусульманского мира переживала истинный расцвет. Важнейшая роль первых халифов из династии Аббасидов (прежде всего Гарун аль-Рашида и Мамуна) состояла в том, что они оказывали покровительство светскому образованию. Они выступили инициаторами создания в Багдаде библиотек, обсерваторий и Дома мудрости (Бейт алъ-Хикма). Халифы приглашали знаменитых ученых из Сирии, Месопотамии, Персии и Трансоксианы. Правители халифата выделяли средства, необходимые для перевода на арабский язык научных работ греческих и индийских ученых по философии, астрономии, математике и медицине, а также для изучения персидской литературы. Для распространения переводов каллиграфы и переписчики создавали прекрасно оформленные книги. Широкую известность получили достижения арабских математиков (Аль-Хорезми (780-850), Аль-Бируни (973-1050) и уроженца иранской провинции Хорасан Омара Хайяма, 1038-1124), внесших огромный вклад в развитие астрономии, алгебры и тригонометрии, введение в оборот индийских (арабских) цифр и создание основ десятичного исчисления. Выдающимися врачом, создателем «Канона врачебной науки» был Авиценна, уроженец Бухары Ибн Сина (973~ю37)* И наконец, власти халифата способствовали разработкам навигационных инструментов, таких как астролябии, секстаны, глобусы и магнитный компас.

На протяжении XII в. научная деятельность в Багдаде постепенно затухала и была прекращена окончательно после монгольского вторжения. К тому времени интеллектуальное лидерство уже перешло к мусульманской Испании, поддерживавшей тесные связи с Африкой. К числу ее космополитичных научных светил принадлежали известный в XI в. географ Аль-Бакри; философ-рационалист Аверроэс (Ибн Рушд, 1126-1298), занимавший должности судьи в Севильи и судебного врача в Марракеше; выдающий философ Моисей Маймонид (Ибн Маймун (1135-1204), родившийся в Кордове, а затем после нескольких лет скитаний поселившийся в Марокко, пытавшийся примирить причинность и религию. Впоследствии он стал личным врачом султана Египта и Сирии Салах ад-Дина (Саладина) и главой еврейской общины в Каире. Важными центрами интеллектуальной жизни в Испании были Кордовская библиотека и Гранадский университет. В Северной Африке аналогичные функции выполняли университеты в Фесе, Кайруане и каирский Университет Аль-Азхар. В XIII в. мусульмане утратили контроль над значительной частью Испании и интеллектуальная деятельность на контролируемой ими территории начала затухать.

Трое ученых мужей из Магриба оставили потомкам блестящие труды, посвященные истории, географии и описанию существовавших в то время в Африке институтов. Родившийся в Танжере великий путешественник Ибн Баттута (1304-1377) описал сравнительное социально-политическое состояние различных частей мусульманского мира (Среднего Востока, Китая, Индии, исламской и Черной Африки). Он показал, что улемы (знатоки теоретических и практических сторон ислама) пользовались высоким статусом и признанием во всем мусульманском мире.

Уроженец Туниса Ибн Хальдун (1332-1407) в своем замечательном произведении «Муккадима» («Введение»), заложившем основы современной клиодинамики, оставил нам научное диахроническое описание правивших в Магрибе берберских династий, их взаимоотношений с арабами и Аль-Андалусом (мусульманской Испанией). Работы Ибн Хальдуна поистине захватывающи. В то же время он глубоко пессимистически оценивал долгосрочные образцы мусульманской истории. Лев Африканский (аль-Ваззан) родился в мусульманской семье в Гренаде. После взятия города Кастилией в 1492 г. его семья переселилась в Фес. Лев Африканский учился в местном университете Аль- Карауин. В 1518 г. он был захвачен в плен в Тунисе и обращен в рабство. Впоследствии ученый был вместе с жирафом Медичи «преподнесен» в дар папе Льву X Медичи. Главный его труд был посвящен Африке и описанию ее достопримечательностей.

7. По мнению Дж. Уотсона, в 700-1100 гг. н. э. в исламском мире произошла сельскохозяйственная «революция, обусловленная снижением уровня агропроизводства, вызванным вторжением кочевников и засолением почв» (Watson 1983)* Движущими силами этой «революции» стали предпринимавшиеся в халифате Аббасидов систематические усилия, направленные на сбор и распространение знаний о ботанике, сельском хозяйстве и фармакологии из книг и переводов, хранившихся в библиотеках главных городов империи, а также полученных в процессе экспериментов в ботанических садах Басры, Дамаска, Эль-Фуста- та, Магриба, Севильи, Кордовы и Валенсии. Распространению новых знаний способствовало использование в качестве lingua franca арабского языка, взаимодействия миграционных потоков, проходившие огромные расстояния купеческие караваны и паломничество в Мекку. Все дальше на запад распространялись такие новые сельскохозяйственные культуры, как сахарный тростник, хлопок, рис, твердые сорта пшеницы, сорго, таро (тропическое многолетнее растение с крупными съедобными клубнями), индиго, апельсиновые деревья и баклажаны. Усовершенствования в сфере ирригации и водоподъемной технологии, использование цистерн и других способов хранения воды, подводных каналов (кяризов) позволили выращивать летние сельскохозяйственные культуры на прежде пустынных землях и способствовали интенсификации агропроизводства в целом. Как считает Уотсон, все эти достижения оказывали положительное влияние на рост населения:

Сельскохозяйственная революция была плохо документирована, но от этого она не становится менее реальной, повлекшей за собой революцию демографическую. С начала VIII в. до конца X в. в большинстве частей исламского мира происходил быстрый рост населения (Watson 1983, р. 129).

Уотсон совершенно справедливо подчеркивает важность распространения новых сельскохозяйственных культур с точки зрения повышения продуктивности и повышения подушевого дохода, однако он переоценивает рост численности населения. Согласно оценкам К. Макиведи и Р. Джонса, в 700-1000 гг. н.э. население исламского мира увеличилось на 12,5% и достигло 30 млн человек; таким образом, темпы роста составили 0,04% в год (McEvedy and Jones 197^)* Представляются маловероятными и предлагаемые Уотсоном очень высокие оценки урбанизации (Watson 1983, р. 133)* Согласно его предположениям, в трех новых иракских городах (Багдад, Басра и Самарра) насчитывалось свыше 500 тыс. жителей, а население Эль-Куфы достигало 400 тыс. человек. По мнению Уотсона, население Эль-Фустата- Каира, Кайруана и Кордовы составляло не менее 500 тыс. человек в каждом из городов. И лишь немного уступали им еще два крупных иранских города — Исфахан и Нишапур. Данные о населении Западной Азии, ВВП региона и подушевом доходе его населения представлены в табл. 4.3.

8. Рабство —это институт, общий для мусульманского и древнеримского миров. Рабы рассматривались как движимое имущество, которое могло продаваться и покупаться, а их статус передавался по наследству. Значительную долю рабов составляли военнопленные. Практиковался и захват невольников крупными работорговцами или их посредниками с целью перепродажи. Римляне довольно часто отпускали на волю рабов, которые про-

ТАБЛИЦА 4.3.

Численность населения, ВВП и подушевой ВВП в различных странах Западной Азии в 1-2003 гг.

“Включая Бахрейн, Кувейт, Оман, Катар, Саудовскую Аравию, ОАЭ и Йемен. ЬВ период l-юоо гг. н.э. за исключением европейской части Турции. с Сирия, Ливан, Палестина и Иордания.

Источник: www.ggdc.net/Maddison.

служили достаточно длительное время, а мусульмане, в принципе, освобождали рабов, принявших ислам. В Риме большинство рабов были европейцами. В исламском мире значительную их часть составляли черные африканцы. И в Риме, и у мусульман рабы использовались как домашние слуги или для сельскохозяйственных работ и ручного труда на шахтах. В то же время полигамные домашние хозяйства предъявляли высокий спрос на конкубин и евнухов. Мусульмане широко использовали рабов на военной службе, прежде всего в армиях Сельджуков, Мамлюкского султаната и Османской империи. В Африке во времена Древнего Рима рабство было распространено в значительно меньших масштабах по сравнению с мусульманскими временами или римской Италией. По оценке Р. Багнала и Б.Фрира, во II в. н.э. рабы составляли менее и% рассматривавшейся исследователями выборки населения Египта (Bagnall and Frier 1994: 4amp;)- В остальных римских провинциях Северной Африки имеются лишь «отрывочные свидетельства использования рабского труда в сельском хозяйстве по римскому образцу» (см.: Bowman et al. 1996: 611).

9. Мусульманские институты семьи и брака значительно отличались от принятых в Западной Европе. Полигамия была ограничена четырьмя женами, развод происходил очень просто, а брачные связи легко расширялись посредством конкубината. Обычно представители правящих элит имели очень крупные домохозяйства с множеством рабов и евнухов. Эти обычаи и образ жизни способствовали росту потребления, возникновению разногласий между родственниками по поводу наследства, нередко заканчивавшихся братоубийством и политической нестабильностью. К тому же они оказывали отрицательное воздействие на накопление капиталов. У мусульман было принято, что после смерти мужа вдова вступает в новый брак, в то время как на Западе потерявшие мужей женщины чаще всего завещали свои активы церкви. Отсутствие религиозной иерархии, посвящения в духовный сан или целибата обусловили тот факт, что на Востоке не было крупных церковных активов, сравнимых с теми, которыми располагали церкви в Западной Европе.