ПРЕДИСЛОВИЕ

Экономический кризис 2008-2009гг., наличие публич­ного долга 2010-2012гг., состояние Еврозоны 2011-2013гг. и рецессионное состояние экономик многих стран мира за пос­ледние годы во многом обусловлены финансовыми фактора­ми.

В США, к примеру, с конца ХХ века совокупные ак­тивы коммерческих банков сравнялись с совокупными активами инвестиционных фондов и превзошли уровень производства ВВП. Активы финансовой системы в дан­ной стране в 1995г. составляли 144,7% от ВВП, в 2000г. - 189,1, в 2005г. – 225,3%, а в 2011г. – 404,5%. Армения в этом контексте не является исключением. В Армении за 2000–2013гг. кредитные вложения (банки и кредитные

учреждения) к ВВП выросли с 11.5% до 46,0%^[1], а активы

банков к ВВП достигли 68.9%^{[2] [3]. В 2014г. значение пос­₃}

леднего показателя выросло до уровня 70.3% . При этом темпы роста банковской активности в 7-8 раз превосхо­дили темпы роста основных макроэкономических показа­телей. По сути дела, банковская отрасль очень быстро, как это имело место на Западе и в России, стала ведущей отраслью экономики нашей страны. Другие же отрасли финансового посредничества также росли быстрыми тем­пами. Впрочем, по состоянию на 31 декабря 2013г., Ар­мения преимущественно оставалась страной с более или менее развитой банковской системой, но в то же время страной, резко отстающей от среднемировых показателей по уровню развития других, небанковских отраслей системы финансового посредничества.

Наряду с этим, неоспоримы преимущества финансо­вой сферы по сравнению с другими сферами экономики: отсутствие всеобъемлющих механизмов регулирования рынка ценных бумаг, наименьшее государственное вме­шательство в этом секторе экономики и, следовательно, большая автономность сферы; меньшая ответственность;

высокая мотивация; высокая мобильность. Если 40 лет тому назад понятие «финансовая экономическая теория» охватывало круг вопросов, касавшихся профессиональ­ного бизнеса, то сегодня это - логически стройная об­ласть прикладной экономики^[5]. Финансы - самая популяр­ная экономическая теория наших дней. В условиях все возрастающей ограниченности ресурсов финансовый сек­тор никак не мог компенсировать относительно воз­растающую дефицитность ресурсной обеспеченности реального сектора экономики. На долю практически не изменяющегося (или изменяющегося медленно) объема реальной экономики приходился безудержно растущий объем финансовых сделок. Образовался разрыв. Пред­принятые в международной практике меры по урегулиро­ванию финансовой сферы не смогли противостоять над­вигающейся угрозе кризиса. Более того, многие из этих мер утверждались, следуя логике ускоренного развития финансовых услуг, и, в действительности, больше спо­собствовали образованию отмеченного разрыва.

К началу ХХІ столетия грань между коммерческими и инвестиционными банками стала стираться. Этому спо­собствовало решение ФРС 1999г. Закон Гласса-Стигалла 1933 г. подвергся «эрозии», банковское законодательство становилось все более либеральным, банки начали широ­ко инвестировать средства в ценные бумаги и в реальный

сектор экономики. За 2000–2008гг. в мире СНК выросли в 180 раз: с 0,3 трлн. долларов до 60 трлн. долларов^[6]. Системы «Базель-П» и «Базель-Ш» практически узакони­ли активную предпринимательскую деятельность банков и финансовых структур. Последние, тем самым, переста­ли быть просто агентами финансового посредничества, начали активно заниматься предпринимательством в реальном секторе экономики.

В подобных условиях возникают новые требования к управлению финансовой системой, услугами финансового посредничества и его структурой. В частности, какими долж­ны быть объемы этой сферы и какова ее оптимальная струк­тура при данном объеме ресурсов с точки зрения требований роста экономики и повышения отдачи вовлекаемых ресур­сов? Как сделать так, чтобы финансовыми агентами эконо­мики, а именно: банками (КБ), кредитными учреждениями (КУ), кредитными организациями (КО), инвестиционными фондами (ИФ), пенсионными фондами (ПФ), страховыми организациями (СО), агентами фондового рынка (АФР) – были бы выбраны стратегические, долговременные и перс­пективные инвестиционные направления? Как повысить эффективность их деятельности, не допуская чрезмерно­го разбухания, многократного и ненужного повторения финансовых операций? Как сориентировать этих агентов на стратегические направления развития экономики стра­ны и в то же время максимально реализовывать их пред­

принимательскую энергию? Как сделать так, чтобы инте­ресы и стимулы развития реального сектора экономики не были бы проигнорированы финансовой системой?

После кризиса 2008-2009гг. стало ясно: агентам фи­нансовой сферы нужна большая операционная свобода, а органам надзора (в настоящее время в РА основные функции финансового надзора сконцентрированы в ЦБ) – более эффективная система контроля за деятельностью агентов. В частности, усиление контроля со стороны ЦБ или иных органов надзора должно быть сопровождено одновременным усилением «самонадзора» финансовых агентов. Тем самым, в финансовой сфере возникнут но­вые подходы регулирования деятельности агентов, – не­кая система партнерства между ними и государственны­ми органами регулирования и надзора.

Проблемы становления эффективной структуры системы финансового посредничества привлекали мно­гих известных зарубежных экономистов современности: А. Акерлоф, Б. Бернанке, Д. Блэкуэлл, Т. Гейтнер, А. Гринспен, Дж. Герли, М. Драги, Дж. Итуэлл, Д. Ки- дуэелл, Г.

циональные и международные основы современного фи­нансового регулирования и надзора. Несмотря на то, что между ними есть колоссальная разница, в своем боль­шинстве они ратуют за свободную, либеральную эконо­мику (в отношении реального сектора) и проповедуют систему универсального, централизованного регулирова­ния и надзора над финансами.

За последние 20 лет в Российской Федерации сфор­мировалась собственная научная экономическая школа по управлению институтами финансового посредничест­ва. Труды представителей этой школы, наряду с работами российских макроэкономистов, а также финансовых и банковских специалистов досоветских времен, были на­правлены на гармоничное включение страны в мировую финансовую систему и выработку национальных основ регулирования и надзора. Нередко российские ученые вырабатывали целостные концепции альтернативного развития, в том числе предлагая оригинальные подходы в организации системы финансового посредничества. Из российских ученых следует отметить А.Г. Братко, С.С. Дзарасова, С.М. Дробышевкого, Ю.С. Голенкову, Р.С. Гринберга, Е.Ф. Жукова, О.И. Лаврушина, П.А. Ка­дочникова, А.Л. Кудрина, И.И. Левичеву, Л. А. Московки- ну, В.П. Полякова, А.Ю. Симановского, Д.Е. Сорокина, Г.А. Тосуняна, А.В. Улюкаева, В.М. Усоскина, М.А. Хах- ленкову, Е.Б. Ширинскую, Л.Н. Яснопольского и других.

Становление армянской школы финансистов нача­лось в апреле 1993 г. с принятием первого Закона о Цент­

ральном банке. Впоследствии были приняты законы о Центральном банке (1996г.)^[7], о банках и банковской дея­тельности (1996г.), о банковской тайне (1996г.), о рынке ценных бумаг (2000г.), о кредитных учреждениях (2002г.)^[8], о страховании и страховой деятельности (2007г.)^[9], об обязательном страховании автоторанспорт- ных средств (2010г.)^[10], об инвестиционных фондах (2010г.)^[11], о накопительных пенсиях (2010г.)^[12] и т.д. Вместе с этим труды таких армянских ученых о финансо­вой системе, как А. А. Багратяна, А.Р. Дарбиняна, Г. А. Ба- гратяна, А. Балабаняна, Д. Григоряна, К. Ирадяна, А.Х. Маркосяна, Д. Саакяна, Э.М. Сандояна, А.М. Сува- ряна и других – на данный момент создали также опреде­ленную научную базу, где, наряду с общетеоретическими вопросами, рассматривается также армянская специфика становления и развития финансовой системы и ее струк­туры.