ОБЫДЕННОЕ И НАУЧНОЕ СОЗНАНИЕ
Характеристики, определения обыденного сознания в нашей литературе даются различные. В одних работах оно характеризуется как эмоциональное в отличие от рационального. В других — как донаучное или вненауч- ное, «наивное», некритическое и даже «иллюзорное».
В третьих —это сознание определяется как сфера личных, повседневных, элементарных интересов и отождествляется с индивидуальным сознанием, которое, таким образом, сводится к ограниченной сфере обыденного сознания, что явно несправедливо, так как индивидуальное сознание охватывает также научные, политические, этические и другие интересы. В некоторых работах обыденное сознание отождествляется с общественной психологией, или последняя включается как часть в обыденное сознание. Последнее, конечно, верно, но4 не является специфическим для обыденного сознания. Общественнопсихологический момент имеется во всех явлениях общественного сознания.Определить природу и сферу обыденного сознания действительно не так просто. Легче всего, конечно, наделить ученых научным сознанием, а всех остальных — обыденным. Однако такой трактовке противоречит тот факт, что ученые думают не только о своей науке, но и о вещах обыденных, а с другой стороны, то, что в современном обществе все или почти все люди имеют ту или иную степень образования и потому судят о вещах и с научных позиций. Целый ряд явлений, объяснение которых в свое время было достоянием лишь ученых-специа- листов иЛи мыслителей, теперь стал общим достоянием и рассматривается как обыденные. Кто теперь не знает, что Земля есть шар и что планеты движутся «по кругам своим»? Кто не знает, что такое витамины и антибиотики? Итак, если под обыденным сознанием разуметь сознание масс, то получается, что по мере.того как научные знания становятся достоянием масс, они переходят в разряд обыденного сознания; к научному же сознанию придется в таком случае отнести лишь весьма специальные знания, выраженные в математических или химических формулах и сугубо специальных терминах.
Да и те пошли в оборот в фантастических романах и в драматургических произведениях на «производственные» темы.Можно рассуждать и иначе: поскольку, мол, я думаю о вещах повседневной, будничной жизни, то я нахожусь в сфере обыденного сознания, а если я сел за рабочий стол или пришел в свою лабораторию, то я воспаряю в область научного сознания;- При таком подходе каждый, занимающийся наукой, по нескольку раз в течение дня переходит из одной сферы сознания в другую. Люди же, не занимающиеся наукой, лишены этих метаморфоз и все время вращаются в сфере сознания обыденного.
Можно подойти к вопросу и так: обыденное сознание есть такая форма, когда тот или иной вопрос решается с позиций житейского «здравого смысла»; научное же сознание — это сознание теоретическое. Однако и при таком подходе возникает возражение, что и научное сознание не чуждается здравого смысла, хотя и выходит за границы последнего, когда рассматривает вещи не обыденные, не наблюдаемые в обычном массовом опыте. Такое переплетение уровней создает значительные трудности для определения обыденного сознания, выявления его специфических особенностей. Поэтому даже наиболее-продуманные из этих определений схватывают черты обыденного сознания лишь приблизительно, нечетко.
Возьмем для примера одно из наиболее полных определений обыденного сознания, даваемых в нашей философской литературе. «Обыденное, повседневное сознание— это массовое сознание людей, возникающее в процессе их повседневной жизни. Оно представляет собой довольно широкую область, включающую в себя знания и навыки, складывающиеся в процессе трудовой деятельности людей, наивные представления об окружающей их
Природе, непосредственно житейские нравственные нормы, обычаи, представления людей об их собственном социальном положении и потребностях» [72].
Нетрудно видеть, что определение обыденного сознания и перечисление его признаков здесь весьма неопределенны, не имеют в своей основе какого-либо отчетливого признака.
Насчет «массовости» было уже сказано. Если принять признак «наивности», то следует отнести обыденное сознание в разряд ненаучного или донаучного сознания, что явно несправедливо и не может служить основой для выделения обыденного сознания в особую форму сознания. Невежество или незнание не есть форма сознания, а просто его недостаток. Что такое «непосредственно житейские нравственные нормы» в отличие от «опосредованных» или «нежитейских» тоже не очень ясно.Но неудачность как определения, так и перечисления признаков обыденного сознания в данной цитате не означает неверности ее основной, хотя и не высказанной прямо идеи: обыденное сознание — это такое сознание, которое направлено на круг явлений, не обязательно требующих для своего практического использования научного подхода, которое основано на житейско-эмпирических знаниях и навыках, добытых вненаучным путем.
Вопрос, следовательно, сводится к тому, существует ли в обществе такая именно сфера явлений? Несомненно. Конечно, в принципе все сферы общественной жизни и деятельности могут и должны являться объектом научного изучения и научного совершенствования, но фактически в настоящее время далеко не вс'е из них являются таким объектом, и, что главное для нашего вопроса, даже в тех из них, на которые наука уже обратила свое внимание, люди обычно не пользуются или мало пользуются результатами научного исследования.
Это прежде всего сфера быта. Домашняя хозяйка покупает на рынке товары, нужные семье, не руководствуясь экономическими законами стоимости и законами опроса и предложения, а исходя из чисто эмпирически наблюдаемых колебаний в рыночных ценах. Качество пищевых продуктов эта хозяйка определяет не путем химических анализов, а по внешним признакам. Готовит обед она на основе «рецептов» и «технологии», которым ее обучили мать и соседки.
Но сфера обыденного сознания выходит далеко за границы быта. Мнение об окружающих человека явлениях общественной жизни люди часто создают на основе собственных размышлений или на базе мнений окружающих, но не, общественной науки.
Эти мнения не обязательно невежественны или неправильны. Политические и экономические знания проникли у нас в широкую среду и так или иначе влияют на эти мнения и мысли. Однако эти последние часто не доходят до уровня научного знания об этих явлениях. Представления об явлениях природы в обыденном сознании также не обязательно «наивны». Определенный уровень научных представлений об этих явлениях давно стал достоянием широких масс. Теперь уже трудно найти человека, который «объяснял» бы гром грохотом колесницы Ильи-пророка. Ссылка на то, что Солнце вечером «устало» ц «ложится спать», теперь фигурирует лишь в детских сказках. Но обыденное сознание и в этих вопросах обычно не использует последних данных науки. ‘Таким образом, различие между обыденным и научным сознанием относительно и подвижно, однако оно существует, характеризуя либо чисто эмпирическое, а не теоретическое понимание явлений жизни, либо неодинаковый уровень научности в объяснении их в силу того, что информация об этих явлениях добыта не научным путем. Это различие имеет определенную базу, а именно широкие народные массы, состоящие из людей, не являющихся специалистами в науках и потому судящих о /многих вещах дилетантски. Но в обыденных и практических вопросах уровень знаний и навыков может быть весьма квалифицированным.
Проблема обыденного сознания возникает в связи с тем, что научное сознание и познание проникает неодинаково в различные сферы общественной жизни, и что научные знания людей в обществе далеко не одинаковы, не стоят на одном уровне. Различие обыденного и научного сознания коренится не в различии их предметов, ибо предметом научного исследования могут бытъ все явления природы и общественной жизни, и с другой стороны, ко всем этим явлениям может быть проявлен прак- тическо-эмпирический подход. Иными словами, как обыденное, так и научное сознание являются универсальными в том смысле, что они применимы к любой сфере общественной жизни. Различие между этими формами сознания не в их предмете, а в их уровне и в методах «добывания» информации, на которых они основаны.
Люди получают сведения о- внешнем мире (в том числе и об общественных явлениях) двояким способом: а) посредством личного опыта и опыта своих предков, добытого в практических жизненных ситуациях, и б) посредством науки. Первый способ в течение многих тысячелетий был единственным при получении знаний, навыков и жизненной мудрости. Этот способ нельзя назвать чисто эмпирическим, т. е. ограниченным лишь чувственной ступенью познания. Он давал и обобщения, выраженные в указанном понятии житейской мудрости. В современном обществе наука как более высокая форма познания постепенно вытесняет традиционные, обыденные формы познания и основанную на них практику. Хак познание, так и практика становятся все более научными. Но проникновение науки во все-сферы жизни и сознания по существу только еще началось. Поэтому проблема обыденного сознания имеет большое значение.
Обыденное сознание справедливо рассматривается как противоположность теоретического, научного знания (хотя это различение, как мы видели, имеет относительный характер, особенно если учитывать динамику обоих этих уровней сознания). Научное же и вообще теоретическое знание в свою очередь как бы расщепляется на собственно знание и идеологию. К этому вопросу мы и перейдем.
5