§ I. Развитие теории цены и стоимости

С конца XIX в. в западной экономической теории проблема исследования внутреннего содержания категории стоимости, определение фундаментальных объективных взаимосвязей процесса ее образования все больше подменялась субъективистским подходом, ставящим вй главу угла индивидуальные предпочтения и характеристики.

Более реалистичной в этой связи выглядела концепция Альфреда Маршалла, который стремился преодолеть односторонность австрийской школы и учитывал в соответствии с традициями классической политической экономии в своем анализе широкий спектр объективных закономерностей. Однако в его трактовке понятие стоимости во многом растворялось в категории равновесной цены. Не случайно Маршалл зачастую употреблял эти слова в качестве синонимов.

Главное внимание в своей теоретической схеме Маршалл отводил изучению рыночного механизма формирования цен, высказывая мысль о необходимости перенесения центра тяжести с дискуссии по проблемам стоимости на выявление внутреннего механизма формирования отношений спроса-предложения. Вслед за Маршаллом ряд западных экономистов, среди которых можно назвать В. Парето и Г. Касселя, впоследствии предлагали вообще отказаться от теории стоимости, полностью заменив ее теорией цены. Несмотря на то что сам Маршалл формально не отказался от использования категории стоимости, его система фактически может быть охарактеризована как теория цены без стоимости[2]. Цены, по Маршаллу, формируются в зависимости от соотношения спроса и предложения, а при их равенстве определяются издержками производства, которые в свою очередь привязаны к колебаниям спроса и предложения на соответствующие факторы производства.

Уязвимой концепция Маршаллабылаиподругой причине: в явной или неявной форме в его построениях постоянно присутствовала мысль о возможности количественного измерения полезности. Такого рода идеи, на которых основывались теоретические конструкции, в том числе и австрийской школы, не могли не содержать внутреннего изъяна, так как слишком индивидуально и неопределенно само понятие полезности, чтобы можно было говорить о каком-то строгом выражении его в математических терминах. Постулирование возможности непосредственного (интроспективного) измерения индивидуальных полезностей неизбежно замыкало научный поиск на сфере личного восприятия, не давая обоснованного инструментария для выявления общих, объективных взаимосвязей.

Все это привело к осознанию необходимости теснее увязать теоретические выкладки с эмпирическими наблюдениями, сформулнро-

ННТЬ ПОЛСЗИОСТЬ И «виде ЧИСТО ЭМИНричеижип Лиицспцпп# . *»-V. добиые попытки связаны с именами итальянского ученого В. Иа] и русского математика и экономиста Е. Е. Слуцкого, опубликоиаг го в 1915 г. работу «К теории сбалансированного бюджета потреб ля», где ставились под сомнение основные теоретические выклг австрийской школы. В 1927 г. вышла в свет новая работа, в лозиной части которой Слуцкий рассматривал категорию полезности и висимости от движения цен и денежных доходов. А это означает, в его уравнениях полезность больше не сводится лишь к индивиду ным ощущениям, а конструируется под влиянием реальных экош ческих величин, причем величина полезности напрямую увязана с менениями в личных доходах, движением цен на товары и услуги, сортиментом покупаемых товаров и другими характеристиками и видуального потребительского спроса. Как писал Парето, «прогрс' политической экономии будет в большой мере зависеть от изучі эмпирических законов, сформулированных на базе статистичес материала. Такие эмпирические законы затем будут сопоставлять известными теоретическими законами или приведут к открытии этой основе новых законов» [3].

К сожалению, в свое время работы Слуцкого не привлекли к достаточного внимания. Самостоятельное развитие такого рода і которые впоследствии легли в основу современного микроэконом екого 'анализа, было осуществлено Дж. Хиксом и Р. Алленом в гт «Еще раз о теории стоимости» (1934).

Что касается Парето, то его заслуга в области микроэкомом ской теории цен прежде всего заключается в придании ординалпг: му подходу[4] к рассмотрению проблемы ценообразования логичен' и математического обоснования, превратившего его в самостоятел научное направление. Так, кардинализм, наиболее яркими предп телями которого являются теоретики австрийской школы, подра: вает возможность непосредственного измерения абсолютной вели1 полезности: ординализм же оперирует относительными величні ставя задачу соизмерения лишь уровней полезности.

Если вспомнить, что само понятие полезности использовалось определения свойств кривой спроса, то вполне правомерно вело Парето считать, что такого рода характеристики кривой спроса j не требуют определения абсолютной величины полезности. Дост но иметь возможность сравнивать между собой различные уроши лезности, причем здесь не играет роли даже масштаб соотнесения с другом таких уровней полезности, которые вполне могут харгпе зоваться произвольным цифровым набором, где больший номер сваивается более высокому уровню полезности. Именно это свої ординализма ставит теоретический анализ в определенные рам юг как не дает возможности выявить, насколько одна полезность бо другой, а лишь позволяет взаимно упорядочить их.

Хотя в современной западной экономической науке утвердил' основном ординалистское направление, тем не менее слова Хиі

I v/jtj , nw 'л n lt;i j t/1, и 11 ci J1*1 ivi v сил ІШЛМІЛ# I UI)J*I| Ii Ui/I IILlinUIVI Ііи^МСШПІМІУіПі і ЙА

как достаточно широкий класс экономики-математических моделей, где присутствуют факторы неопределенности и риска, например н тео- рии игр, базируются на кардиналистском подходе к определению функции полезности.

Тем не менее большинство работ в современной микроэкономической теории цен ныне связано с ординалистской трактовкой полезности. И здесь важное место принадлежит фундаментальному труду Джона Хикса «Стоимость и капитал», опубликованному в 1939 г. Утверждение ордипалистского подхода неизбежно должно было сопровождаться перестройкой всего теоретического аппарата, освобождением его от наиболее субъективистских представлений. Как отмечал сам Хикс, «первой жертвой должна, очевидно, стать сама теория предельной полезности. Если уж совокупная полезность суть величина произвольная, то тем более это относится к предельной полезности»[6]. Показателен в этой связи ответ П. Самуэльсона на статью Г. Бернарделли, опубликованную в 1938 г. в английском журнале «Экономика» под за-' головком: «Конец предельной полезности?» Несмотря на стремление модифицировать понятие предельной полезности, Бернарделли не удалось освободить от внутренних изъянов защищаемую им теорию, что 'побудило Самуэльсона выступить с критикой такого рода ухищрений. Свои же замечания он закончил словами: «И я очень опасаюсь, что ответ на вопрос, поставленный Бернарделли, гласит «Да»[7].

Главное внимание в соответствии с традицией, заложенной еще Альфредом Маршаллом, Хикс обращает на изучение влияния рыночного спроса на изменение цен. За основной методологический .принцип взят метод частичного равновесия, также характерный для теоретической схемы Маршалла. Не случайно Хикс, отмечая свою приверженность идеям родоначальника кембриджской школы, писал: «Маршалл продолжает оставаться классиком. Почти все из того, что он написал в своей третьей книге, не утратило своей силы и должно сохраняться в той или иной форме» [8]. Тем не менее Хикс осуществляет определенную «ревизию» идей Маршалла, прежде всего по вопросам измерения величины полезности, заменяя хотя и не столь явную, как у австрийцев, но все же несомненно кардиналистскую трактовку измерения полезности у Маршалла на нечетко выраженный ординалистский подход. «Нам нужно только предположить, что потребитель предпочитает один набор товаров другому, а не доказывать, что его желание иметь один набор на 5% сильнее, чем желание иметь другой». Более того, как считает Хикс, «для объяснения рыночных явлений вообще не обязательно привлекать количественную концепцию полезности»[9]. Соответственно свою теорию рыночного равновесия Хикс строит во многих случаях вообще без непосредственного привлечения функции полезности.

При этом главную задачу Хикс видит в «выведении законов рыночного поведения, т. е. законов, управляющих реакцией потребителя

nu riO LVI V,M^liriV              I..»,,              ^              -

ментом при этом станонится ашнірнт кривых безразличия. Ннсрвие по- явившись уже и конце XIX в. в работах английского экономиста Ф. Эджуорта, кривые безразличия трактуются как геометрическое место точек, характеризующееся одинаковым уровнем полезности. Однако у Эджуорта построение этих кривых носило четко выраженный кардинал истоки й характер, т. е. предполагалась возможность измерения абсолютной величины полезности. Идея была использована впоследствии

В.              Парето и И, Фишером. Но для них кривые безразличия есть прежде всего характеристика эмпирических наблюдений, отражающих факты предпочтения потребителями одних товарных наборов по сравнению с другими.

Для иллюстрации построения кривой безразличия остановимся сначала на случае двухмерного пространства. Будем рассматривать некий товар, количество которого откладывается по одной оси координат, а величины совокупной полезности, приносимые конкретным количеством этого товара, — по другой. Подразумевается, что опытные данные, в большинстве случаев базирующиеся на опросах потребителей, должны дать возможность выявить форму самой кривой, характеризующей уровни полезности, доставляемые различными количествами рассматриваемого товара.

Перейдя к рассмотрению потребления не одного, а двух товаров, а соответственно к графикам в трехмерном пространстве, можно построить уже не линию, а поверхность полезности (рис. 1). Так, если по горизонтальным осям будут откладываться количества неких товаров X и Y, то любая точка Р на графике (пока в двухмерном пространстве) задает определенный набор товаров X и Y: пусть РК — количество товара X; РМ — количество товара Y. Таким образом, в точке Р потребитель обладает товарным набором, где товара X содержится на величину РК, а товара Y — на величину РМ. Обратившись же к трехмерному изображению, проведем из точки Р ординату PH. Длина такой ординаты и будет равна величине совокупной полезности, которую получает потребитель, обладающий данным набором товаров X и Y.

Найдем с помощью эмпирических данных новые точки (например Р'), в которых достигается такой же уровень совокупной полезности, что и в Р, хотя мы уже имеем дело с другим товарным набором, а именно: количеством товара X—Р'К1 и количеством товара Y — Р'М1. Теперь можно по аналогии с тем, как это было сделано выше, провести из этих точек ординаты и, соединив их вершины, получить «поверхность полезности». Уже из самого процесса построения очевидным становится экономический смысл такой поверхности: точки этой поверхности характеризуют те всевозможные наборы товаров X и Y, при которых их общая взаимная полезность для потребителя одинакова, а следовательно, ему безразлично, предпочесть один набор товаров или другой.

Если же для более наглядного представления вновь вернуться в двухмерное пространство и нанести на график проекцию поверхности (на рис. 1 это соответствует вогнутой пунктирной линии), причем но осям ОХ и OY по-прежнему откладываются количества товаров X и Y, то в результате как раз и получим график кривых безразличия. Любая точка на более высокой кривой безразличия (например, Р" на рис. 2) означает, что характеризуемый с ее помощью набор това-

  „              J.tnjiw              нилілшиСТЬ, чем

Рис. 1

любой набор мл более низкой крипой безразличия (ем., наир и мер, точки I* и Р'). Что касается непосредственно формы кривой безразличия, то наклон крином к касательной, проходящей через любую точку Р, равен тому количеству товара Y, которое «необходимо, чтобы компенсировать индивиду потерю наименьшей единицы товара X» [10]. Если по- прежнему считать, что индивид обладает количеством РК товара X, количеством РМ товара Y, то, сделав соответствующие преобразования, можно сказать, что угол наклона кривой в точке Р характеризует отношение предельных полезностей товаров X и Y при их заданном количестве.

Как уже было сказано, для Хикса кривые безразличия есть некая результирующая эмпирических наблюдений, которую он включает в исследование как заданную a priori, в противном случае вследствие зависимости кривых безразличия от соотношений между предельными полезностями все свелось бы лишь к схемам Эджуорта, в которых «любое понятие полезности представлялось столь же реальной вещью, как, например, подаваемый к завтраку джем»[11]. Что касается Хикса, то именно в силу привязывания конфигурации кривых безразличия к опытным данным он имеет возможность, не останавливаясь на проблемах измерения практических параметров полезности, оперировать априорными, полученными эмпирическим путем свойствами кривых безразличия.

Важным свойством кривых безразличия является возможность (при заданных рыночных ценах) узнать на основе построенных карт безразличия, какое количество товаров X и Y предпочитает приобрести индивид при условии, что весь свой денежный доход он расходует на покупку этих двух товаров. Для иллюстрации этого положения вновь обратимся к кривым безразличия (рис. 3). В данном случае отрезок OL будет означать количество товара X, которое потребитель сможет получить, реализовав весь свой доход на его покупку. Отрезок OF характеризует количество товара Y, приобретенного на всю сумму дохода. Соответственно отрезок FL показывает всевозможные комбинации расходования дохода на покупку товаров X и Y, Если ставится задача определения количества приобретенных индивидом товаров, при котором совокупная полезность п условиях заданного уровня цен будет максимальном, то в соответствии с математическим определением экстремума максимальная полезность будет достигаться п точке касания прямой FL кривой безразличия, а сам факт существования единственной точки касания линии цены с кривой безразличия отражает пропорциональность значений предельной полезности и цены.

Рис. З

Опираясь на использование аппарата кривых 'безразличия, Хикс проводит последовательную «чистку» теории, выдвигая на место кардиналист- ской трактовки полезности более гибкий ординалистский подход и «отбрасывая все концепции, зараженные, идеей количественного измерения полезности» и. Понятие предельной полезности в его схемах заменяется на «предельную норіму замещания двух товаров». Предельная норма замещения товара Y товаром X определяется им как количество товара Y, достаточное, чтобы компенсировать потребителю потерю предельной единицы товара X. Сама же норма замещения выводится из анализа наклона кривой безразличия, а следовательно, не требует измерения абсолютного уровня полезности. Следующим шагом является замена принципа убывающей предельной полезности, играющего столь важную роль в теоретических построениях Маршалла, правилом убывания предельной нормы замещения, что с чисто математической точки зрения означает не что иное, как условие вогнутости кривых безразличия по отношению к осям координат, а это менее строгая предпосылка, чем постулирование принципа убывающей предельной полезности.

Экономический смысл требования убывания предельной нормы замещения можно интерпретировать следующим образом. Пусть мы находимся на некой кривой безразличия, характеризующей различные наборы товаров X и Y, которые обладают для потребителя одинаковой полезностью. Если осуществлять переход от одних наборов к другим, например, последовательно уменьшая количество товара Y и увеличивая количество товара X (на рис. 2 это соответствует переходу от точки Р к точке Р/), то вторая единица увеличения количества товара X будет уравновешиваться меньшим сокращением количества товара Y, чем в случае, когда осуществлялось компенсирование первой добавочной единицы товара X. Соответственно увеличение количества товара X на третью единицу потребует еще меньшего по сравнению со вторым случаем сокращения количества товара Y. Такая замена постулата уменьшения предельной полезности на принцип убывания предельной нормы замещения позволяет выявить возможности существования равновесия и при условии возрастающей полезности одного или нескольких товаров.

Важным пунктом отхода Хикса от положений Маршалла было отбрасывание предпосылки о неизменной предельной полезности денег, что означает независимость предельной нормы замещения деньгами любого товара при изменении дохода индивида. Другими словами, спрос потребителя на конкретный товар не зависит от его дохода. Ра-

инн изменения н доходах на индивидуальный спрос, однако и споем анализе оп абстрагировался от этого фактора. У Хикса же выделение днух составляющих спроса па отдельный товар — эффекта замещения и эффекта дохода — позволяет проанализировать движение индивидуального спроса в зависимости не только от структуры цен, но и от характеристик индивидуального дохода. Под эффектом дохода понимается увеличение спроса в результате изменения дохода потребителя,ч а под эффектом замещения — увеличение спроса на товар из-за сдви- \ гов в системе цен на него при неизменном уровне дохода.

Принятие в качестве исходной предпосылки постулата об убывающей предельной норме замещения имеет своим следствием вывод, что такого рода эффект замещения возможен при любом падении цены соответствующего товара и приводит к увеличению спроса на него. Эффект дохода может действовать в том же направлении, что и эффект замещения, возможно и противоположное движение. Последнее явление можно наблюдать при изучении спроса на «худшие», т. е. дешевые и низкокачественные, товары. Тогда при росте получаемых денежных поступлений индивиды обычно так изменяют структуру своего потребительского бюджета, что на место данного (худшего) товара встают его более качественные заменители. Этими соображениями можно пренебречь, если на некий конкретный товар тратится достаточно малая часть общего дохода, следовательно, можно не учитывать действие неоднозначного эффекта дохода и утверждать обязательность расширения спроса при снижении цен и, наоборот, сокращения спроса при их росте.

Но встречаются случаи (обычно это характерно для слоев населения с низким уровнем жизни), когда на покупку какого-либо товара идет подавляющая часть всего бюджета и, кроме того, наблюдается сильный отрицательный эффект дохода. Все это приводит к прямо обратному результату — расширению спроса на товар при росте цены на него.

Яркой иллюстрацией подобных нетипичных случаев может служить так называемый «парадокс Гиффена». В свое время английский статистик Р. Гиффен при изучении структуры потребления населения Ирландии отметил факт возрастания спроса на хлеб после значительного увеличения цены на него. В данном случае .речь идет о том, что рост цен для потребителей с низким доходом повлек за собой отказ от более разнообразной структуры рациона и переключение потребления на относительно более дешевый товар, что и вызвало неожиданное на первый взгляд увеличение спроса на хлеб.

Другим примером противоположного действия эффекта замещения и эффекта дохода может служить рассмотрение процесса падения цены с точки зрения продавца. Для покупателя практически всегда, кроме отмеченных экстремальных случаев, эффект дохода и эффект замещения действует в одном направлении. Но для продавца товара X сокращение цены на него повлечет за собой снижение дохода, а следовательно, практически всегда приведет к падению спроса с его стороны. Хотя возможен и другой исход, а именно увеличение предложения со стороны продавца. Вследствие этого трудно однозначно определить влияние падения цены товара X на изменение его предложения, которое может как увеличиться, так и сократиться. Эта неоднозначная определенность кривой предложения хорошо видна на. примере Хикса с факторами производства, когда снижение ставок заработной платы может привести к совершенно противоположным эффектам; либо к бо-

              /W'1              j Vi |mi iivnti/i MViainunniA iivwiw^ i nru i

доиия заработной платы, либо, наоборот, к угасанию стимулов трудиться производительней.

Анализируя влияние иа спрос последствий изменения дохода и сдвигов в системе цен при помощи карт безразличия, Хикс строит, опираясь на условия равновесия, кривые зависимости потребления от цен и от дохода. Благодаря этим кривым более наглядной становится зависимость структуры потребления одновременно и от полезности товаров, которая характеризуется кривыми безразличия, и от движения цей и доходов, что означает привнесение в анализ помимо чисто субъективных мотивов конкретных характеристик рыночного спроса.

Закономерности формирования определенного уровня цен Хикс исследует не только с точки зрения спроса, но и с точки зрения предложения, основные параметры которого ставятся в зависимость от динамики издержек производства. Причем в этой сфере Хикс во многом сохраняет подход и математический аппарат, используемый при изучении структуры спроса. По аналогии с кривыми безразличия вычерчиваются кривые, соответствующие одинаковому уровню производства,, достигаемому при помощи разнообразных сочетаний производственных факторов. Равновесие будет обеспечиваться, если наклон кривой производства будет равняться отношению цены фактора к цене продукта. По-другому это можно выразить следующим образом: равновесие достигается, если цена фактора производства равна стоимости его пре' дельного продукта, а цена продукта равна предельным издержкам его производства.

В свою очередь принцип падения предельной нормы замещения, олицетворяющий условие стабильности системы с точки зрения спроса, при анализе предпосылок равновесия с точки зрения предложения заменяется постулатом об уменьшении предельного продукта. А это фактически является следствием теории убывающей производительности факторов производства. Кроме того, при рассмотрении динамики издержек Хикс придерживается вывода, впервые высказанного А. Ингу, о неизбежном увеличении, начиная с некоторого момента времени, средних издержек (так называемая П-образная кривая издержек). Обязательность роста издержек (повышательная дуга кривой) после- периода их падения (понижательная дуга кривой) также следовала из закона убывающей производительности, который постулировал неизбежность сокращения величины продукции по отношению к издержкам при условии непрерывного роста одних факторов производства и неизменном количестве других (или хотя бы при их медленном росте). Б качестве такого наиболее ограничительного фактора можно рассматривать, например, фактор управления.

Таким образом, равновесная структура цен формируется под воздействием сферы спроса и сферы предложения товаров, причем каждая сфера реагирует на изменения в другой сдвигом в структуре цен. Чисто графически это выражается изменением угла наклона касательной к кривым безразличия. Соответствующая взаимная «подгонка» будет происходить до тех пор, пока не осуществится переход к равновесным ценам, которые уравнивают спрос и предложение, а значит, обеспечивают наиболее эффективное использование ресурсов экономической системы в целом.

Необходимо отметить еще один важный вклад Хикса в микроэкономическую теорию цен, вывод которой П. Самуэльсон охарактеризовал как самый важный теоретический результат, содержащийся в кии-

f r':++j7

/епічнім it процессе изучен и я уел опий построения агрегированных показателей па ос попе индивидуальных величин: если цены на ряд разнородных томарон изменяются в одинаковых пропорциях (т. е. если их относительные цены не меняются), то совокупный спрос на эти товары с формальной точки зрения обладает теми же свойствами, которые присущи спросу на любой из товаров, входящих в рассматриваемый набор.

Такова в самых общих чертах теоретическая схема Дж. Хикса. Правомерно задать вопрос, могут ли кривые безразличия, равно как и построенные на их основе кривые зависимости потребления от цен и дохода, быть всеобъемлющим инструментом экономического анализа, как это имеет место у Хикса? Несомненно, использование кривых безразличия способствовало большей формализации изучения процессов формирования спроса и предложения, и, кроме того, они помогали преодолеть наиболее субъективистские предпосылки теории спроса.

Однако использование аппарата кривых безразличия наталкивается на определенные ограничения, связанные с внутренними изъянами метода априорного конструирования таких кривых. Во-первых, исходя из ординалистского подхода, система «карт безразличия» не может быть создана на основе чисто теоретических конструкций. Единственно возможный метод построения «карт безразличия» — непосредственный опрос потребителей — наталкивается на ряд непреодолимых препятствий. Действительно, в реальной жизни каждый индивид располагает информацией фактически только об уже совершившихся актах покупки того или иного товара, в лучшем случае он может проанализировать, как повлияло бы на его поведение небольшое изменение в ту или иную сторону цены определенного товара. А для репрезентативного построения кривых безразличия необходимо, чтобы потребитель отдавал себе отчет в последствиях влияния на его новую систему трат сдвигов в относительных ценах не одного, а целого спектра товаров.

Во-вторых, по изначально постулируемому условию построения кривых они должны быть «очищены» от каких бы то ни было побочных влияний и выражать «реальное» предпочтение. Но практически всегда склонности и предпочтения напрямую зависят от таких категорий, как уровень дохода, принадлежность к определенному социальному слою, от сложившейся на рынке структуры цен, а в конечном счете — от всей системы производственных отношений. Даже сам первопроходец в использовании кривых безразличия В. Парето писал, что абсурдно было бы пытаться выяснить у крестьянки, какие бриллианты она предпочтет в том случае, если вдруг получит в свое распоряжение огромное богатство[12]. Тем самым открытым остается вопрос о возможностях построения более высоких кривых безразличия для данного потребителя, которые связаны с изменениями в структуре дохода.

«Чистая» экономическая теория, оставляя в стороне задачи изучения влияния на характер потребительских оценок всей совокупности существующих в данном обществе производственных отношений, а также такого элемента характеристики производительных сил, как научно-технический прогресс, формирующего во многом новую структуру потребления, закономерно превращается в конечном счете в некую абстрактную схему. Причем подобная схема вполне может быть внутренне логична и непротиворечива, но тем не менее совершенно неприменима к анализу конкретной действительности. В этой связи более реа- листичиим и пиглядят попытки конструирования крнпых осзразличии для сферы производства, так как глапмый принцип их пост|)осиия ныявление различных комбинаций с|gt;лк горов производства, которые обеспечивают равные объемы производства, — поддается объективному количественному анализу. Но и здесь возникают трудности при принятии гипотезы о «совершенной» взаимозаменяемости факторов, а ведь именно это предположение обосновывает непрерывность данных кривых.

После формулирования основных законов спроса и предложения Хикс перешел к исследованию условий общего равновесия в системе. В 1972 г. Хиксу совместно с американским экономистом К. Эрроу была присуждена Нобелевская премия по экономике за разработку теории общего равновесия и благосостояния. А. Линдбек, возглавлявший комитет по присуждению Нобелевских премий в области экономики, именно разработку микроэкономических основ общего равновесия характеризовал как важнейший вклад Хикса [13].

Анализ проблемы равновесия в экономической системе Хикс базирует на схемах общего равновесия, выдвинутых еще в конце XIX в. Леоном Вальрасом. По мнению Хикса, подход Вальраса к проблеме изучения механизмов установления равновесия более оправдан, чем использование схем, построенных при помощи метода частичного равновесия, как это имело место у Маршалла. В модели Вальраса хозяйство представляет собой совокупность различных рынков. Хикс вслед за Вальрасом выделяет следующие виды рынков:

1. рынки продуктов, спрос на которые связан с частными потребностями;
2. рынок факторов, спрос на которые предъявляется фирмами, а предложение обеспечивается частными лицами и предпринимателями;
3. рынок прямых услуг, в котором как спрос, так и предложение связаны с частными лицами и предпринимателями;
4. рынки промежуточных продуктов, которые являются продуктами для одной фирмы и факторами производства для другой, соответственно и спрос и предложение их обеспечиваются фирмами.

В качестве исходной предпосылки своей модели Вальрас предполагает, что относительные цены всех товаров содержат всю необходимую информацию о состоянии хозяйства, условия равновесия для которого описываются с помощью уравнений спроса и предложения на различных рынках. Кроме того, предусматривается, что взаимозависимые рынки в конце концов находятся в состоянии сбалансированности, а это в свою очередь обеспечивается условием совершенной гибкости цен, т. е. их быстрым приспособлением к изменениям рыночной конъюнктуры.

Отдавая должное теоретическому вкладу Вальраса, Хикс тем не менее отмечает «некую бесплодность его подхода», полагая, что Вальрас предлагает картину в целом, но это весьма общая картина, которая вряд ли что дает[14]. Дальнейшее направление развития вальрасов- ских схем Хикс видит в разработке законов изменения общего равновесия, обусловленного сдвигами во вкусах потребителей и масштабах производства. В полном соответствии с положением Вальраса о равенстве нулю общей суммы избыточного спроса Хикс также считает, что стабильность в системе вполне достижима, а нестабильность мо4

*i*v-1 уші і и l fwlmi iiu і Ui/ш nu              ДІ'ІЦ HUIl'M UUi/lblKJ tK4'11 M IM 0 I pi IИ N () 1 О H[M|H К

та дохода и высокой степенью взаимодополняемости факторов.

Сдерживающее влияние фактора взаимодополняемости на приспособление рыночной системы к колебаниям конъюнктуры проявляется, например, в том, что расширение объемов производства должно было бы сопровождаться большим падением цен для обеспечения равенства спроса и предложения. Структура же взаимодополняемых товаров сглаживает такое падение и способствует увеличению «жесткости» всей системы в целом. В свою очередь гибкость ценовой структуры Хикс считает важнейшим условием обеспечения стабильности в долговременном плане. В отличие от Вальраса Хикс выделял помимо «гибких» еще и сложившиеся, «жесткие» цены, исследуя их влияние на равновесие в системе.

От исследования условий равновесия в статичном состоянии Хикс переходит затем к изучению экономической динамики и пытается применить выводы, полученные им в теории статики, к выявлению условий равновесия динамической модели. Что же понимает Хикс под состоянием экономической динамики? Первоначальный ответ гласит: включение в анализ фактора времени. Но подобное привлечение понятия временной определенности выходит за рамки чисто формальной интерпретации положений теории статики для строящейся динамической модели. Практически все выводы должны быть скорректированы по- новому, ведь в динамике речь идет уже не столько об определенной, заданной системе взаимосвязанных рынков, сколько о процессе, протекающем во времени. Насколько важное значение Хикс придавал проблеме экономической динамики, показывает и тот факт, что свою книгу «Стоимость и капитал» он охарактеризовал как попытку перебросить мост от статичной неоклассической системы к динамическим моделям [15].

Основной источник возможной несбалансированности при переходе от статики к динамике Хикс видит ,в «несовершенном предвидении» людьми будущих закономерностей развития. Именно индивидуальные ожидания, прежде всего ценовые, и ожидания перехода к ставкам процента, а также несогласованность планов предпринимателей и потребителей являются главными элементами его динамической системы. Но сами предпосылки теоретических построений[16] обусловливали уязвимость всей концепции. Недаром П. Самуэльсон практически сразу после появления книги «Стоимость и капитал» выпустил ряд статей, где высказывал обоснованные сомнения по поводу предложенных Хиксом характеристик динамической системы. В частности, он считал, что нельзя говорить о динамике только в силу соотнесения элементов хозяйственной системы, рассмотренных в статике, к определенному моменту времени. Вызывали возражение, даже с чисто математической точки зрения, и условия равновесия, выведенные для динамических процессов.

Все это впоследствии было учтено Хиксом в его дальнейшей разработке теории экономической динамики, однако подход к анализу динамики самого Самуэльсона, акцентирующего внимание на зависимости цен от соотношения спроса и предложения, выглядел, по мнению Хикса, излишне упрощенным и механистическим. Теоретическая кон-

ЦОІЩИП ЛИЛСa, uviiiunoiiuan mi niiy^riun^j                                           ,              ~

шеммапші отражение и работах К. Эрроу и Ф. Хана, а также в теориях адаптивных и рациональных ожиданий.

Несмотря на попытки Хикса приблизить свой анализ к реальным рыночным процессам, его теории динамики свойствен тот же недостаток, что и теория статики: известная априорность рассматриваемых ожиданий, которые, будучи связаны во многом с психологическими факторами, являются для системы экзогенной величиной. Его участники хозяйственного процесса, как это очевидно и самому Хиксу, «не живые люди, а идеальные образы, хотя часто они могут выглядеть как реальные люди»[17].

Обычно характеристику капиталистической экономической системы как внутренне нестабильной связывают с именем Кейнса. Неоклассические же теории, занимающиеся проблемами общего равнове- ' сия, практически всегда исходят из предпосылки об устойчивости как имманентной черты системы в целом. В этой связи подход Хикса к построению равновесных моделей, хотя он также в конечном счете базируется на признании возможности поддержания устойчивости равновесия, выглядит более реалистичным. Циклический кризис 1937— 1938 гг., совпавший со временем окончательной доработки книги «Стоимость и капитал», во многом способствовал тому, что Хикс уделяет достаточное внимание возможностям нарушения равновесия в экономике, возникновению диспропорций, а вместе с тем и разрушительных кризисных явлений.

Не в последнюю очередь диспропорции обусловлены и таким видом неравновесия, как инфляционное. Как гласит вывод Хикса, стабильность в экономической системе будет нарушена, если эластичность ценовых ожиданий будет не меньше единицы, а уровень процентных ставок останется неизменным. Под эластичностью ценовых ожиданий понимается отношение ожидаемых в будущем изменений цен к фактическому изменению цен на протяжении прошедшего периода.

Б дальнейшем, под влиянием реальных 'хозяйственных сдвигов, а также теорий, развивающих концепции несовершенной конкуренции, Хикс пересмотрел ряд постулатов, лежащих в основе его анализа, прежде всего условие существования совершенной конкуренции и совершенной эластичности цен. Впоследствии Хикс отмечал, что точка зрения, высказанная в книге «Стоимость и капитал», скорее всего может быть охарактеризована как «неовальрасианская», а выделение вслед за Вальрасом системы рынков во многом оторвано от реальной действительности. «И если нет каких-либо свидетельств того, что действительно существовали рынки, функционирующие таким образом, и Вальрас вполне мог знать о них, то остается предположить, что он просто изобрел такую рыночную структуру специально для того, чтобы тем самым обеспечить «правильный» ответ»[18].

Даже включив в теоретическую систему конкретные характеристики функционирующей рыночной экономики, Хикс в большинстве случаев все-таки продолжал оставаться на позиции «чистой» теории. Показательна в этой связи характеристика, данная американским экономистом Ф. Воу концепции кривых безразличий: «Чистая» экономическая теория до тех пор, пока она не проверена эмпирически и не использована, остается просто пустой забавой... «Чистую» теорию и

J1 j J11 ft] II414 14 11 JI 3ftUNUIVl И'M l J4 11 JІ ІІІІ.ІДІМ I / n gt; gt; Д IVl /І V. I 1 ' Mi'll ¦((ЩкЛПичпциы

глубокая пропасть» тл.

Болес поздним на]) пиитом ординал и стекой концепции цены является так называемая «концепция выявленных предпочтений», которая разработана П. Самуэльсоном и Г. Хаутеккером, пытавшимися теснее увязать теоретические представления с эмпирическими данными, Они провозглашали целью экономической теории аналитическое описание регулярно наблюдаемых соотношений, причем эти соотношения должны поддаваться верификации на базе эмпирического материала. Во главу угла теоретики концепции выявленных предпочтений ставят таким образом реальные эмпирические факты. Предпочтение понимается как отражение реально осуществившихся актов покупки, обнаруживающих отношение индивида к различным наборам благ (предпочтения). Главным преимуществом названной концепции по сравнению с кривыми безразличия, подразумевающими сопоставление индивидуальных полезностей, является возможность точной статистической оценки актов купли-продажи. Фактически это означает изучение апостериорных рыночных закономерностей. В наиболее общем виде для случая существования одного покупателя и двух товаров (или товарных наборов) определяется следующее соотношение: если при. уровне цен ро индивид предпочтет товар q0 товару т. е. (/?оlt;7о)gt; gt; (рощ), то предпочтения будут совместными, если при переходе к НОВОЙ системе цен р' сохранится соотношение (PlPo) gt; ІР\Я\) ¦ С помощью выявления предпочтений строится эмпирическая функция индивидуального спроса. Достоинством концепции выявленных предпочтений является отказ от каких-бы то ни было субъективистских трактовок и переход к изучению объективных закономерностей. Тем самым был сделан выбор в пользу «постепенного преобразования теории потребления из простого философствования на счет полезности в важную сферу эмпирического исследования»[19]. Концепция выявленных предпочтений позволяет отказаться и от условия бесконечной делимости факторов. Именно принятие этого допущения предоставляет саму возможность построения непрерывных кривых безразличия, но, как показывают статистические исследования, данное условие в большинстве случаев не подтверждается анализом реального поведения потребителей. «В реальной жизни покупатель вряд ли станет сопоставлять между собой полезности двух, трех и более одинаковых домов, комплектов мебели, пианино и так далее. Конечно, могут иметь место альтернативные ситуации, в которых измеряется не количество, а цена (качество) товара, но и в этом случае отношения безразличия скорее будут сводиться к некоторому числу отдельных точек»[20].

Помогая добиться определенных результатов[21], концепция выявленных предпочтений тем не менее не стала, да и не могла стать универсальной теорией. Не говоря уж о том, что в стороне оставались вопросы внутренней взаимосвязи процесса формирования предпочтений со всем комплексом производственных отношений, прежде всего с механизмом распределения доходов, системой цен, структурой производства, рассматриваемая концепция оказывалась замкнутой в себе,

так как она есть лишь анализ a posteriori и не включает яарнкюриым- ку влияния предположительных сдвигов. Следовательно, теория выявленных предпочтений может дать достаточно обоснованную характеристику (некий моментальный снимок) различных состояний экономической системы, содержательный же анализ на этой основе предполагает привлечение еще целого комплекса компонентов. В данной концепции в неявной форме присутствует та же проблема измерения полезности, а вместе с ней возрождаются и многие недостатки предыдущих подходов.

Итак, ординалистское направление в теории цен представлено двумя наиболее влиятельными теориями: теорией кривых безразличия и концепцией выявленных предпочтений. Безусловно, и та и другая явились важным вкладом в преодоление господствовавшего благодаря работам теоретиков маржинализма субъективного подхода к исследованию экономических процессов. А это дало возможность формирования математического и экономико-статистического аппарата при анализе движения цен и структуры потребительского спроса. Использование ЭВМ позволило рассчитывать на основе этого аппарата сложные экономико-математические модели для получения практических выводов. Но это не освобождает рассматриваемые теории от недостатков, присущих всему микроэкономическому направлению.

Приходится констатировать, что модификация понятия полезности, а зачастую и провозглашаемый отказ от его использования во многих случаях являются не более чем общими пожеланиями. И теоретикам ординализма под разными предлогами приходится вновь и вновь прибегать к этому понятию. До сих пор «не найдено никакого способа агрегирования полезностей отдельных компонентов, входящих в состав набора, и в этом случае нам приходится говорить о том, что полезность невозможно измерить»[22]. А это в свою очередь вызывает неоднозначность теоретических выводов и ставит границы использованию практических рекомендаций микроэкономической теории цен.