ГЛАВА 5 РАЗВИТИЕ НЕОКЛАССИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ БЛАГОСОСТОЯНИЯ

Неоклассическая теория представляет собой совокупность общепризнанных экономических концепций, которые, при всех более поздних коррективах, порождены так называемой «маржияалистской революцией», начавшейся в 70-е гг.

Во-первых, шло развитие формальной и высоко абстрактной теории, относящейся к поиску критерия, необходимого для того, чтобы определить, при каких обстоятельствах тот или иной экономический результат предпочтительней другого. Это была реакция на ограниченность критерия, завещанного Вильфредо Парето, хотя достоинства критерия Парето в тех случаях, когда он может применяться, не оспаривались большинством неоклассиков. Во-вторых, изучался вопрос, при каких условиях государственное вмешательство способно дать лучший результат, чем независимая хозяйственная деятельность. Толчком послужило растущее понимание, что в любой экономике (независимо от того, насколько она привержена частной собственности и рыночной организации хозяйства) необходимо, чтобы определенный объем социально-экономических связей был выведен за пределы рыночных отношений. Именно вследствие существования этих нерыночных зависимостей предложенное Леоном Вальрасом и Парето описание равновесия в условиях рыночной конкуренции, а также описание ее последствий оказались с точки зрения общественного благосостояния не вполне точным. Исследования в рамках второго направления были нацелены па то, чтобы заполнить образовавшиеся, здесь теоретические бреши.

Наследие Вальраса и Парето послужило основой для развития исследований как первого, так и второго рода. Для того чтобы описать их в деталях, полезно сначала обратиться к самому этому наследию.

Крупнейшие теоретические достижения французского экономиста Леона Вальраса представлены в его книге «Элементы чистой политической экономии» (1874). Изложение им теории стоимости как теории «предельной полезности» сделало его одним из творцов «маржиналист- ской революции». Но роль Вальраса в качестве основателя теории бла: госостояния состоит в анализе того, как опирающийся на теорию предельной полезности механизм цен равновесия может организовывать и в значительной степени координировать децентрализованную рыночную экономику. Описание Вальрасом институтов рынка и частной собственности было формальным и сугубо традиционным.

Вкратце главные положения вальрасовской теории заключаются в/ следующем. Все ресурсы, необходимые для производства потребительских товаров (труд, земля, машины и т. д.), находятся в руках частных собственников, которые продают их предпринимателям на рынках факторов производства[58].

Продав факторы производства, их собственники получают доходы,, которые используют для приобретения потребительских товаров. Потребительские товары в свою очередь предлагаются предпринимателями, которые используют в соответствии с определенными техническими требованиями закупленные факторы производства для того, чтобы произвести известное количество потребительских благ. Потом они поступают на потребительский рынок.

Все хозяйственные решения зависят от цен на соответствующих рынках. При данном наборе цен цель индивидуума заключается в максимизации полезности, которая зависит от особого сочетания полезности потребительских товаров, с одной стороны, и доходов от продажи факторов производства — с другой. Описание Вальрасом предельной полезности в условиях общего ценового равновесия оказалось весьма специфическим. Но прежде, чем говорить о нем детально, необходимо дать краткое описание самого равновесия.

Общее рыночное равновесие достигается тогда, когда имеется система цен, при которой на любом рынке объемы проданных факторов производства и купленных товаров сбалансированы таким образом, что отсутствует малейшая тенденция к изменению установившихся цен и благодаря этому отсутствует также какая-либо тенденция к изменению устоявшихся объемов покупок и продаж. Чтобы исключить, любое давление в сторону изменения цен, ситуация рыночного равновесия должна удовлетворять следующим трем условиям: 1) должна существовать единая цена для товаров определенного вида, идет ли речь о факторах производства или предметах потребления; 2) все рынки должны быть чистыми; это предполагает, что на любом рынке количество товаров, которое покупатели хотят приобрести, равно количеству, которое продавцы хотят продать; 3) прибыль предпринимателя равна нулю; имеется в виду, что цена предметов потребления покрывает издержки производства. Хотя полную систему доказательств привело лишь более позднее поколение экономистов, главная заслуга Вальраса состоит в том, что он впервые показал: существует равновесная система цен, способная удовлетворить этим условиям. Ответ на вопрос, к чему это приводит в сфере благосостояния, зависит от применения теории предельной полезности.

Вальрас, как и большинство людей иго прем ели, ynupnu v,ju»4i ¦ gt;lt;gt; юм, что л потребление и другие виды экономической деятельности Ирм носят людям ощущение удовольствии пли страдания, которые в принципе могут быть измерены на единой шкале полезности, причем более нысокая полезность означает и более нысокий уровень благосостояния. В соответствии с его теорией любая экономическая деятельность могла быть представлена как потребление определенного количества благ. Еще он утверждал (и эго также было тогда общепризнано), что полезность, порожденная потреблением данного блага, зависит только от его количества, а общая полезность образуется путем сложения полезностей, полученных от потребления отдельных благ. Важная предпосылка состояла также в том, что всякое приращение полезности от потребления дополнительной единицы блага (она соответствует предельной полезности) уменьшается при возрастании общего количества потребляемых благ данного вида (такое соотношение известно как убывающая предельная полезность).

По мнению Вальраса, ресурсы обладают редкостью и каждое вложение, принадлежащее индивидууму, приносит лишь ограниченный доход, недостаточный для полного насыщения личных потребностей. Это означает (по причинам, которые не могут сейчас обсуждаться детально), что выбор индивидуума относительно количества потребляемых благ должен удовлетворять специфическим условиям максимизации полезности. Для большей ясности рассмотрим два товара X и У, причем Рх и Ру соответствуют ценам за единицу каждого товара, a MUX и MUу — их предельным полезностям2. Из всех возможных комбинаций двух товаров, которые могут быть приобретены за определенную, предназначенную для этого сумму денег, по-видимому, будет выбрана комбинация, при которой выполняется равенство:              MUyjMUx=p,,ipx.

Аналогичные условия можно сформулировать для любой другой пары товаров. Когда они выполняются, становится невозможным любое перераспределение затрат, которое могло бы увеличить индивидуальную полезность. Отсюда можно еще вывести важные зависимости между оценками предельной полезности, которые дают разные индивиды, а также между ними и изменениями структуры выпускаемых товаров.

Предполагается, что в условиях равновесия все индивиды сталкиваются с одними и теми же ценами и способны приобретать по ним товары в количествах, позволяющих максимизировать полезность. Таковы, напомним, изложенные выше условия 1 и 2. Тогда для любой пары индивидов (скажем, А ц В), покупающих по единице некоторой пары товаров X и У, справедливо равенство:              MUyAjMUxA=pt/jpx=

= MUy*!MUxB. И это верно для всех пар индивидов и всех пар товаров. Принципиально важно, что в такой ситуации невозможно перераспределение товаров между 'индивидами, которое одновременно увеличило бьг оценки полезности у каждого из них.

Укажем, наконец, последнее, третье условие Вальраса, касающееся производственной технологии: прибыль равна нулю. Это значит, что для любой пары товаров X и У справедливо равенство: рх=сх\ Ру= = су, где сх и Су представляют соответственно издержки по производству дополнительных единиц X и У, т. е. предельные издержки. Все это, очевидно, приводит к равенству: ру1рх=Су}сх. Последнее в свою очередь

                ришт              соотношению

предельных полезностей для всех индивидов, потребляющих товары Л" в Y. Полое 'гого, эго верно для любых пар товаров, а если так, то невозможно увеличить совокупную полезность для всех индивидов путем перераспределения ресурсов и получения нового набора благ. Равенство соотношений всех предельных полезностей соотношениям издержек известно под названием «предельных условий» рыночного равновесия в смысле Вальраса.

Хотя Вальрас так и не дал системного описания этих условий, все они фактически представлены в его анализе. С учетом того, что общее рыночное равновесие влечет за собой выполнение всех предельных условий, следующий вопрос, который должен был разрешить Вальрас, / звучал так: какую социальную выгоду дает общее рыночное равновесие, если, конечно, такая выгода вообще достижима? Вальрас так и не смог найти удовлетворительный ответ на данный вопрос, хотя в упоминавшихся «Элементах...» претендовал на создание учения о мак симуме удовлетворения. Что имел здесь в виду Вальрас, так и осталось неясным: иногда он утверждал, что в условиях рыночного равновесия каждый человек всегда обладает определенно более высокой полезностью, чем при любой другой ситуации. Встречаются и иные суждения, например о том, что лишь совокупная полезность, получаемая дополнительно всеми индивидами при рыночном равновесии, более высока, нежели в ином случае, Вальрас допускал, что в отсутствие равновесия какие-то лица могут получить более высокую полезность, но при продвижении к равновесному состоянию их потери будут все-таки ниже, чем выигрыш, достигаемый остальными. Как бы то ни было, первое утверждение явно ложно: легко вообразить себе ситуацию, при которой в условиях монополии продавец товара находится в лучшем положении, чем в условиях конкуренции; второе предположение Вальраса также может оказаться ложным из-за неопределенности распределения полезностей на первоначальном этапе вложений.

Проблема состоит в том, что в результате уменьшающейся полезности человек, который присваивает значительную часть выпуска товаров и обладает высоким доходом, может потреблять много товаров с низкой предельной полезностью. Ситуация будет противоположной для человека, который присваивает малую часть выпуска и имеет низкий доход. В этом случае некоторое перераспределение доходов способно привести к большему росту полезности для лиц с низкими доходами в сравнении с сокращением полезности для людей с высокими доходами. Следовательно, для большинства вариантов распределения утверждение о максимуме совокупной полезности является ошибочным. Но даже если отвлечься от этой стороны вопроса, то и тогда данное утверждение будет зависеть от содержания понятия полезности, которое является весьма спорным. Еще одна проблема заключается в том, что идея измерения общественной выгоды посредством сложения отдельных полезностей независимо от способа распределения имеет сомнительную социальную ценность. Вальрас стоял на пути к решению проблемы, но именно Парето показал, в чем эта проблема заключалась.

Последователь Вальраса, итальянский экономист Вильфредо Парето в работе «Курс политической экономии» (1906) осуществил решающий поворот, определивший будущее развитие теории благососто- ния. .Во-нервых,-Парето отверг идею об измеримости-и сопоставлении индивидуальных оценок полезности. После его работ для совокупной полезности, понимаемой как сумма индивидуальных полезностей, боль-

отказа от понятия совокупной мш гм Парето сумел дать краткое*

описание результатом, которые сота м исн рыночным раннонеспем. Это и свою очередь привело его, н-третьих, к определению социального оптимума с его последующим использованием в качестве критерия для соизмерения общих результатов в экономике. Два последних вывода в решающей степени зависят от первого, поэтому необходимо хотя бы кратко проследить путь, который привел Парето к отказу от идеи соизмеримости индивидуальных оценок полезности.

Размышляя над господствовавшими в то время сомнительными постулатами теории полезности, Парето пришел к заключению, что описание рыночного равновесия не зависит от этих постулатов, Парето ясно доказал, что полезность есть средство измерения предпочтений. Говорить, что человек покупает определенный набор потребительских товаров потому, что данный набор представляет для него большую полезность, чем любая другая доступная комбинация, все равно, что утверждать: человек предпочитает данный набор всем другим альтернативным наборам, применяя полезность в качестве главного основания для построения предпочтений. Одного лишь предпочтения' вполне достаточно, чтобы объяснить выбор. Воззрения Парето состояли в том, что порядковый показатель, который способен правильно указать на степень индивидуального предпочтения данного набора в 'Сравнении с альтернативными вариантами, вполне достаточен для экономической теории, причем абсолютная величина показателя не имеет ии малейшего значения. Так было положено начало ординалистской теории полезности, в рамках которой полезность предстает в виде порядкового индекса предпочтения и только. В предельных условиях рыночного равновесия никаких изменений не произошло, так как предельные полезности всегда могут быть представлены как соотношения, не зависящие от абсолютного размера предельных величин. Хотя представления Парето не были исчерпывающими, он все же дал более ясную трактовку предельных условий, чем Вальрас. Но что можно сказать о благосостоянии в условиях рыночного равновесия, не имея соизмеримых абсолютных величин полезности?

Парето лучше других осознавал, что им предложен новый способ оценки лучшего или худшего положения индивида — не в понятиях полезности, а в смысле достижения более или менее предпочитаемого результата. Между тем у Вальраса интересующее нас определение было выражено именно в терминах полезности: при рыночном равновесии невозможно какое-либо перемещение ресурсов и благ, способное одновременно увеличить полезность для всех индивидов. Идея Парето перестроить данный критерий в смысле достижения более предпочтительного результата (в сравнении с менее предпочтительным) ознаменовала решающий поворот в теоретическом определении рыночного равновесия: при данном распределении собственности на ресурсы рыночное равновесие существует в том случае, если невозможно улучшить положение одних людей, не ухудшив при этом положение других людей или хотя бы одного человека.

Исходя из этого, Парето формулирует определение общего социального оптимума. Социальный оптимум имеет место в том случае, когда невозможно улучшить положение одного или многих индивидов, не ухудшив положение других индивидов или хотя бы одного из них. Хотя в своем «Курсе...» Парето часто высказывается в пользу единственности такого оптимума, оп знал и-даже подчеркивал, что в действительности имеется множество оптимумов: их столь же много, сколь-

,                vi.u^uwtiA              распределим пи соОсімемпоетм им ресурсы. Однако

lt;1

еели подобных оптимумом много, тогда возникнет несколько общих НО' просом относительно сравнения альтернативных экономических результатов, Воззрения Парето состояли в том, что имеется лишь один правильный критерий для сравнения экономических результатов и общественных институтов, которые их порождают: для данной труппы индивидуумов один экономический результат лучше другого тогда и только тогда, когда при первом результате положени妦¦/ хотя бы одного человека лучше, а положение всех остальных по крайней _ мере не хуже, чем при другом резуль- 0              UB              тате. Все, что намеревался сказать

Рис. 6              Парето, было, возможно, справедли

во, однако в содержательном плане весьма ограниченно, особенно с точки зрения создания критерия благосостояния с более широкими возможностями применения.

Рисунок 6 дает наглядное представление о том, какие трудности возникли в экономической науке после Парето. Предположим, что* имеются два индивида А я В, для которых установлены индексы предпочтений, распределяющие в соответствующем порядке альтернативные экономические результаты. Уровень индекса для А задан переменной IIа по вертикальной оси, тогда как уровень для В задан переменной UBy откладываемой по горизонтальной оси, В рамках рыночного равновесия при некотором исходном распределении ресурсов оба индивида получают соответствующие наборы товаров, которые, если пользоваться заданными индексами предпочтений, отражаются в определенных величинах Vа и Ub. Комбинация последних соответствует на графике, скажем, точке Q. Поскольку Q отвечает условиям рыночного равновесия, невозможно сочетание двух переменных (UA, UB), измеряемое точкой R или какой-либо другой точкой плоскости, ограниченной пунктирными линиями. Ведь для любой такой точки полученный' результат означал бы, что по крайней мере один индивид находится в несомненно лучшем положении, а другой — в положении лучшем или по меньшей мере не худшем, чем в точке Q. При рыночном равновесии это невозможно. Тем не менее даже в контексте рыночного равновесия можно переместить одного индивида в лучшее положение, пусть даже за счет ухудшения положения другого индивида, изменив первоначальное распределение собственности на ресурсы. Произведя такое перераспределение, приходим к новому рыночному равновесию, которое для двух переменных (UA, UB) устанавливается в точке 5. В этой точке UB больше, чем в точке Q, значит, индивид В находится в лучшем положении (но это и все, о чем мы можем судить, исходя из индекса предпочтений). Индивид А ухудшает свое положение по сравнению с точкой Q, поскольку в точке S переменная UA меньше. Фактически мы можем рассматривать все пары переменных (UA, VB), соответствующие всем вариантам рыночных' равновесий, связанным в первую очередь со всеми возможными вариантами распределения собственности на ресурсы. Так образуется кривая РР', которую можно назвать линией Парето. Перед нами геометрическое место точек, отражающих социальные оптимумы в смысле Парето, т. е. состояния рыночного рав-

ікиіссии при различных вариантах распределения pccypcon, 1 мері.» сравнивать уршиш благосостоянии, измеряемые, иапримі, ками Q н St если пользоваться критерием Парето?

Определенный ответ здесь невозможен, так как в любой їм ліБ точек положение одного индивида лучше, а другого хуже. Возможно ли, однако, сравнивать ситуации, не отражающие социального онтиму; ма {точки ниже кривой РР'), с ситуациями, которые его отражают? Представим себе экономику, чьи институциональные основы не дакгт возможности удовлетворить всем . предельным условиям, необходимы*1 для социального оптимума. Эта ситуация соответствует, скажем, точке Т. При сравнении точек Q и Т мы в состоянии использовать критерий Парето, чтобы сделать вывод: результат, достигнутый в точке Q* лучше, чем в точке 7’, так как оба индивида в точке Q находятся и лучшем положении, чем в точке Т. Но по поводу сравнения точек Т п 5 мы уже не сможем сказать ничего определенного. Выходит, что критерий Парето призван регулировать наш выбор между множеством возможных результатов. Вместе с тем, исходя из данного критерия, и ряде случаев нельзя сказать, что результаты, соответствующие социадь- пому оптимуму Парето {такие, как в точке S), лучше, чем результаты* не соответствующие оптимуму (как в точке Т).