ІГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ]Т. Р. МАЛЬТУС 1СМЕШЕНИЕ КАТЕГОРИЙ ТОВАРА И КАПИТАЛА У МАЛЬТУСА]

[XIII—753] Здесь подлежат рассмотрению следующие сочинения Мальтуса:

«The Measure of Value Stated and Illustrated». London, 1823-

«Definitions in Political Economy» etc.

«Principles of Political Economy» etc. 2nd edition. London, 1836 (первое издание вышло в 1820 г. или около этого, — посмотреть).

Надо еще принять во внимание следующее сочинение одного мальтузианца 2 (т. е. приверженца тех мальтусовских воззрений, которые были направлены против рикардианцев): «Outlines of Political Economy» etc. London, 1832.

В своем сочинении «Observations on the Effects of the Corn Laws» (1814 год) Мальтус по поводу А. Смита еще говорил:

«Д-ра Смита, очевидно, привело к этому ходу мысли [т. е. к утверждению, что действительная цена хлеба всегда остается неизменной] его обыкновение рассматривать труд» (а именно, стоимость труда) «как стандартную меру стоимости, а хлеб — как меру труда... Теперь одним из наиболее бесспорных положений политической экономии считается то, что ни труд, ни какой-нибудь другой товар не может служить точной мерой действительной меновой стоимости. И это, действительно, вытекает уже из самого определения меновой стоимости» [стр. 11—12].

Но в своем сочинении 1820 года — «Principles of Political Economy» — Мальтус, выступая против Рикардо, подхватил эту смитовскую «стандартную меру стоимости», которую сам Смит никогда не применяет там, где он действительно двигает науку вперед 3. В только что цитированной работе о хлебных законах Мальтус сам придерживался другого смитовского определения стоймости — определения ее тем количеством капитала (накопленного труда) и труда (непосредственного), которое необходимо для производства того или другого предмета.

Вообще нельзя не признать, что как «Principles» Мальтуса, так и два других названных выше сочинения, которые должны были в отдельных пунктах подробнее развить эти «Principles», в значительной мере обязаны своим возникновением тому, что Мальтус завидовал успеху книги Рикардо 4 и пытался снова выдвинуться на первое место, которое Мальтус, как искусный плагиатор, мошенническим путем захватил до появления книги Рикардо.

В своих выступлениях против Рикардо Мальтус использовал в качестве отправных пунктов, с одной стороны, вопрос о возникновении прибавочной стоимости б, а с другой стороны — ту трактовку, которая дана у Рикардо выравниванию цен издержек 6 в различных сферах применения капитала, рассматриваемому в качестве модификации самого закона стоимости, и проходящее через всю книгу Рикардо смешение прибыли и прибавочной стоимости (прямое отождествление их). Мальтус не распутывает эти противоречия и quidproquo *, а перенимает их от Рикардо, чтобы, опираясь на эту путаницу, опрокинуть рикардовский основной закон стоимости и т. д. и преподнести своим покровителям приятные для них выводы.

Заслуга Мальтуса в указанных трех его сочинениях состоит, собственно говоря, в том, что он делает ударение на неравном обмене между капиталом и наемным трудом, тогда как Рикардо по сути дела не объясняет, каким образом из обмена товаров по закону стоимости — по содержащемуся в них рабочему времени — проистекает неравный обмен между капиталом и живым трудом, между определенным количеством накопленного труда и определенным количеством непосредственного

^ 'XU-AJA— ** ^ J

y^ *»**-¦* v^ <*

"W*-'

^ jfk-^ *lA*.itoi. * 4 ’~^

1w.*u*. *ClD\u^~ ^W*s^4 444* *{M" ^ *.

^>M,'K' /|~'* ^“-r-4v(+b ri! 0-V+"

6**'~*<кп^Г -ftif‘~7~>-,/t<*—Ссд...од—“И^t|w «* Ч^вч «wtAJV. *.l<4*

-+-W.

^ *' '*^V~ '+-^6Vi/U4^ ~X-<« <4,-{.<•{+

?w“~ 4+ ^ **** ^w4A 1-^

"КЛЦ ’•'V4«>.

V*—Уч«уц ^^*л!1Ц ^ГЦ.Г>-'^ v^

^tr-L^.S^rU~ /'^ v^n#» з-.и*.«л<ч д,чї.+.>--+-'}<

^^ГлкЙ^^. 1 '¦***'*“ ^ Wv+- ^•‘VWM

^fvWTйкІ/'/Г І^Г, Лу**". ‘v- IW-HTV* ¦*'*"*'

^-vtw,r. . Л>* +’- ^-И ^л.

ъ-^t+r “Ь " '*-*. ч—ЛУ ++?+»•

W- 4w- VHrN , -Л1*!*-*^ v~v4 u. ---YvW -Ц-и^и Hy-*W'V*

^ -^v4- —*'-+\ v^., ».mT2L Wvr 3'

cw v-*-, ^2^ ’"7 V’^v M-vV^n

•* v»v*vi i+~«^T7 ~*VrV' **—v-< -+>4. *-v*Vb

»• v J7 •'*“ 'V’VM’V ^-^VMw-^

*'-+уч>ч:- 72J~ ^T +

*"7!* - *•»- V- _+w. ц^ _ •-»-4*-+-V*v V+?- 4^‘-w'— -\3-W|

^ЛЛ‘Р^~Vis •«••-‘‘Vi'rtl-. 'r+'''" ^^hvV С+Ц ^t*y Wl vyvV-

^V-*l »; vu^'v V^*V*M. -LJU JV-V V‘-*Первая страница третьей wa,

(страница 753 ’^традПІ®^S,K’ МвРКСаР«ДИ Рукописи 1861 1863 годов) труда, т. е. в сущности оставляет невыясненным происхождение прибавочной стоимости (потому что у Рикардо капитал обменивается непосредственно на труд, а не на рабочую силу). [754] Один из немногих позднейших приверженцев Мальтуса, Кейзнов, в предисловии к вышеупомянутому сочинению Мальтуса «Definitions» etc. чувствует это и потому говорит:

«Обмен товарови их распределение» (заработная плата, рента, прибыль) «должны рассматриваться отдельно друг от друга... Законы распределения не целиком зависят от тех законов, которые относятся к обмену» (Предисловие,стр. VI, VII).

В данном случае это означает не что иное, как то, что соотношение заработной платы и прибыли, — обмен капитала и наемного труда, накопленного труда и непосредственного труда, — не совпадает непосредственно с законом обмена товаров.

Если рассматривать использование стоимости денег или товара в качестве капитала, т. е. рассматривать не их стоимость, а капиталистическое использование их стоимости, то ясно, что прибавочная стоимость есть не что иное, как избыток того труда, которым распоряжается капитал — товар или деньги, — над количеством труда, содержащимся в самом этом товаре, не что иное, как неоплаченный труд.

Единственной заслугой Мальтуса в вышеупомянутых его сочинениях является заострение этого пункта, выступающего у Рикардо тем менее отчетливо, что Рикардо всегда предполагает готовый продукт, подлежащий дележу между капиталистом и рабочим, не останавливаясь на том обмене — на том опосредствующем процессе, — который приводит к этому дележу. Заслуга эта сводится затем на нет вследствие того, что использование стоимости денег или товара в качестве капитала, а потому и их стоимость в специфической функции капитала, Мальтус смешивает со стоимостью товара как такового. Поэтому, как мы увидим, он в дальнейшем изложении возвращается к нелепым представлениям монетарной системы — profit upon expropriation 7 — и вообще впадает в самую безотрадную путаницу. Таким образом, вместо того чтобы пойти дальше Рикардо, Мальтус в своем изложении пытается отбросить политическую экономию назад не только по сравнению с Рикардо, но даже по сравнению со Смитом и физиократами.

«В одной и той же стране и в одно и то же время меновая стоимость тех товаров, которые сводятся только к труду и прибыли, точно измеряется количеством труда, получающимся в результате того, что накопленный и непосредственный труд, действительно затраченный на их производство, складывается с изменяющейся суммой прибылей на все авансы, выраженные в труде. Но это с необходимостью будет тем же самым, что и количество того труда, которым может распоряжаться данный товар» («The Measure of Value Stated and Illustrated», London, 1823, стр. 15—16).

«Труд, которым может распоряжаться товар, есть стандартная мера стоимости» (там же, стр. 61).

«Нигде» (до собственного произведения Мальтуса «The Measure of Value» etc.) «я не встречал такой формулировки, что то количество труда, которым обычно распоряжается какой-нибудь товар, должно представлять и измерять затраченное на производство этого товара количество труда вместе с прибылью» («Definitions in Political Economy», London, 1827, стр. 196).

Г-н Мальтус хочет сразу же включить в определение стои-мости «прибыль», дабы она непосредственно вытекала из этого определения, чего нет у Рикардо. Отсюда видно, что Мальтус чувствует, в чем заключалась трудность.

Помимо всего прочего, у него в высшей степени нелепо то, что он отождествляет стоимость товара и использование его стоимости в качестве капитала. Когда товар или деньги (короче, овеществленный труд) в качестве капитала обмениваются на живой труд, то всегда имеет место обмен на [755] большее количество труда, чем содержится в них самих; и если сравнить, с одной стороны, товар до этого обмена, а с другой стороны — продукт, получающийся в результате обмена товара на живой труд, то оказывается, что товар был обменен на свою собственную стоимость (эквивалент) плюс избыток над его собственной стоимостью, прибавочная стоимость. Но нелепо говорить на этом основании, что стоимость товара равна его стоимости плюс избыток над этой стоимостью. Поэтому, если товар обменивается на другой товар в качестве товара, а не в качестве капитала, обмениваемого на живой труд, то он обменивается, — поскольку здесь ийеет место обмен на эквивалент, — на такое же количество овеществленного труда, какое содержится в самом этом товаре.

Таким образом, заслуживает внимания только то, что по Мальтусу прибыль непосредственно в готовом виде дана уже в стоимости товара и что Мальтусу ясно одно — что товар всегда распоряжается большим количеством труда, чем в нем содержится.

«Именно потому, что труд, которым обычно распоряжается тот или иной товар, равняется труду, действительно затраченному на производство этого товара, с добавлением прибыли, именно поэтому мы вправе считать его» (труд) «мерой стоимости. Если, следовательно, считать, что обычная стоимость товараопределяется естественными и необходимыми условиями его поступления на рынок,то представляется несомненным, что труд, которым он обычно может распоряжаться, один только и служит мерой этих условий» («Definitions in Political Economy», London, 1827, стр. 214).

«Элементарные издержки производства, это — в точности эквивалентное выражение для условий поступления товара на рынок» («Definitions in Political Economy», edited by Cazenove, London, 1853, стр. 14).

«Мера условий поступления товара на рынок, это — то количество труда, на которое обменивается товар, когда он находится в своем естественном и обычном состоянии» (там же).

«Количество труда, которым распоряжается товар, представляет в точности то количество труда, которое затрачено на его производство, плюс прибыль на авансированный капитал; оно поэтому действительно представляет и измеряет те естественные и необходимые условия поступления товара на рынок, те элементарные издержки производства, которые определяют стоимость» (там же, стр. 125).

«Хотя спрос на какой-нибудь товар и не находится в соответствии с количеством какого-нибудь другого товара, которое покупатель первого товара склонен и способен отдать за него, он действительно соответствует тому количеству труда,которое покупатель дает за товар, и это по следующей причине: количество труда, которым обычно распоряжается товар, представляет в точности действительный спрос на него, так как оно в точности представляет то совокупное количество труда и прибыли, какое необходимо дляЩгоступления этого товара па рынок,тогда как фактическое количество труда, каким в тот или иной момент будет распоряжаться товар, если оно отклоняется от обычногоколичества, представляет избыток или недостаток спроса, вызываемые преходящими причинами» (там же, стр. 135).

Мальтус прав и в этом. Условия поступления на рынок, т. е. условия производства или, точнее, воспроизводства товара на основе капиталистического производства состоят в том, что товар или его стоимость (деньги, в которые он превращен) обменивается в процессе его производства или воспроизводства на большее количество труда, чем в нем содержится; ибо товар производится только для того, чтобы реализовать прибыль.

Например, фабрикант ситца продал свой ситец. Условие поступления на рынок нового ситца состоит в том, что в процессе воспроизводства ситца фабрикант обменивает деньги — меновую стоимость ситца — на большее количество труда, чем содержалось в ситце или представлено в деньгах. Ибо фабрикант ситца производит ситец как капиталист. Что он хочет произвести, — это не ситец, а прибыль. Производство ситца служит лишь средством для производства прибыли. Но что из этого следует? В произведенном ситце содержится больше рабочего времени, больше труда, чем в авансированном ситце. Это прибавочное рабочее время — прибавочная стоимость — представлено также в прибавочном продукте, в большем количестве ситца сравнительно с тем, какое было обменено на труд. Таким образом, часть продукта не является возмещением того ситца, который был обменен на труд, а образует принадлежащий фабриканту прибавочный продукт. Иными словами, если рассматривать весь продукт в целом, то каждый аршин ситца содержит определенную часть (или стоимость каждого аршина содержит определенную часть), за которую не уплачено никакого эквивалента и которая представляет неоплаченный труд. Следовательно, если фабрикант продает аршин ситца по его стоимости, т. е. обменивает его на деньги или товары, содержащие такое же количество рабочего времени, то он реализует определенную сумму денег или получает определенное количество товара, которые ему ничего не стоят. Ибо он продает ситец соответственно не тому рабочему времени, которое он оплатил, а соответственно тому рабочему времени, которое в этом ситце содержится и часть которого [756] фабрикантом не была оплачена. Ситец содержит рабочее время, равное, например, 12 шилл. Из них фабрикант оплатил только 8 шилл. Он продает товар за 12 шилл., если продает его по стоимости, — и, следовательно, выигрывает 4 шилл.

ВУЛЬГАРНАЯ КОНЦЕПЦИЯ «ПРИБЫЛИ ОТ ОТПУЩЕНИЯ»

В ЕЕ МАЛЬТУСОВСКОЙ ТРАКТОВКЕ. НЕЛЕПОСТЬ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ МАЛЬТУСА О ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ]

Что касается покупателя, то он оплачивает, согласно предположению, при всех обстоятельствах только стоимость ситца, т. е. он дает такую сумму денег, в которой содержится столько же рабочего времени, сколько и в ситце. Здесь возможны три случая. 1) Покупатель является капиталистом. Деньги (т. е. стоимость товара), которыми он платит за ситец, тоже содержат некоторую часть неоплаченного труда. Если, следовательно, один продает неоплаченный труд, то другой покупает на неоплаченный труд. Каждый из них реализует неоплаченный труд, один — как продавец, другой — как покупатель. 2) Или покупатель является самостоятельным производителем. В таком случае он получает эквивалент за эквивалент. Оплачен ли труд, который продавец продает ему в товаре, или же не оплачен — это покупателя нисколько не касается. Он получает столько овеществленного труда, сколько он дает. 3) Или, наконец, покупатель является наемным рабочим. Также и в этом случае — при предположении, что товары продаются по своей стоимости,— он, как и всякий другой покупатель, получает за свои деньги эквивалент в виде товара. Он получает в виде товара столько же овеществленного труда, сколько дает в виде денег. Но за те деньги, которые составляют его заработную плату, он дал больше труда, чем содержится в этих деньгах. Он возместил содержащийся в них труд и затратил вдобавок прибавочный труд, который он отдает бесплатно. Он, следовательно, оплатил деньги выше их стоимости, а стало быть, оплачивает выше стоимости также и эквивалент денег — ситец и т. д. Следовательно, для него как покупателя издержки являются большими, чем для продавца любого товара, хотя в товаре он за свои деньги получает эквивалент; но в этих деньгах он не получил эквивалента за свой труд: напротив, в виде труда он отдал больше, чем только эквивалент. Таким образом, рабочий — единственный покупатель, оплачивающий все товары выше их стоимости, даже в том случае, когда он покупает их по их стоимости, потому что он купил всеобщий эквивалент, деньги, таким количеством труда, которое превышает их стоимость. Для того, кто продает товар рабочему, никакого выигрыша отсюда не получается. Рабочий платит ему не больше, чем всякий другой покупатель, — он оплачивает стоимость, созданную трудом. Капиталист, обратно продающий рабочему произведенный по-следним товар, реализует, правда, при такой продаже прибыль, но это всего лишь такая же прибыль, какую он реализует при продаже своего товара всякому другому покупателю. Прибыль такого капиталиста — при продаже товара своему рабочему — проистекает не из того, что он продает рабочему товар выше его стоимости, а из того, что он в действительности перед этим, в процессе производства, купил этот товар у рабочего ниже его стоимости. И вот г-н Мальтус, у которого использование стоимости товара в качестве капитала превращается в стоимость товара, вполне последовательно превращает всех покупателей в наемных рабочих, т. е. Мальтус заставляет всех покупателей обменивать с капиталистом не товар, а непосредственный труд, и отдавать капиталисту взамен больше труда, чем содержится в товаре, тогда как в действительности прибыль капиталиста получается, наоборот, оттого, что последний продает весь содержащийся в товаре труд, в то время как он оплатил только часть содержащегося в товаре труда. Следовательно, если у Рикардо трудность возникает оттого, что закон обмена товаров не объясняет непосредственно обмена между капиталом и наемным трудом, а, напротив, по видимости противоречит ему, то Мальтус разрешает эту трудность тем, что покупку (обмен) товаров он превращает в обмен между капиталом и наемным трудом. Чего Мальтус не понимает, так это разницы между всей суммой труда, содержащегося в товаре, и суммой оплаченного труда, содержащегося в нем. Именно эта разница и образует источник прибыли. Но в дальнейшем Мальтус неизбежно приходит к выведению прибыли из того, что продавец продает товар не только выше того, что он ему стоит (это делает капиталист), но и выше того, что он стоит, т. е. Мальтус возвращается к вульгарному взгляду на прибыль как на «прибыль от отчуждения», выводящему прибавочную стоимость из того, что продавец продает товар выше его стоимости (т. е. за большее количество рабочего времени, чем в нем содержится). Таким образом, то, что человек выигрывает в качестве продавца одного товара, он теряет в качестве покупателя другого, и совершенно непонятно, как путем такого всеобщего номинального повышения цен может у кого бы то ни было получиться какой бы то ни было реальный «выигрыш». [757] В особенности непонятно то, как общество en masse * может от этого разбогатеть, как это может привести к образованию действительной прибавочной стоимости или действительного прибавочного продукта. Нелепое, бессмысленное представление.

Как мы видели **, А. Смит наивно высказывает все противоречащие друг другу элементы, и таким образом его учение становится источником, исходным пунктом для диаметрально противоположных воззрений. Опираясь на положения Смита, Г'-н Мальтус делает путаную, но покоящуюся на правильном чутье и сознании неразрешенной трудности попытку противопоставить теории Рикардо новую теорию и закрепить за собой «первое место». Переход от этой попытки к нелепому вульгарному взгляду совершается следующим образом:

Если рассматривать капиталистическое использование стоимости товара, т. е. если рассматривать товар в его обмене на живой производительный труд, то товар распоряжается, кроме содержащегося в нем самом рабочего времени, — в виде того эквивалента, который воспроизводит рабочий, — еще и приба-вочным рабочим временем, образующим источник прибыли. Если мы теперь перенесем это использование стоимости товара на его стоимость, то каждый покупатель товара должен относиться к последнему как рабочий, т. е. кроме содержащегося в товаре количества труда должен при покупке давать взамен еще некоторое добавочное количество труда. Так как остальные покупатели, кроме рабочих, не относятся к товару как рабочие {даже там, где рабочий выступает просто как покупатель товара, косвенно сохраняется, как мы видели, прежнее коренное раз-личие}, то приходится допустить, что хотя они непосредственно и не дают большего количества труда, чем то, которое содержится в товаре, но, что одно и то же, они отдают стоимость, содержащую большее количество труда. Посредством этого «большего количества труда, или, что одно и то же, посредством стоимости, содержащей большее количество труда», и совершается упомянутый переход. Итак, дело сводится в сущности к следующему: стоимость товара заключается в той стоимости, которую платит за него покупатель, а эта стоимость равна эквиваленту (стоимости) товара плюс избыток над этой стои-мостью, прибавочная стоимость. Следовательно — вульгарный взгляд: прибыль состоит, дескать, в том, что товар продается дороже, чем покупается. Покупатель покупает его за большее количество труда или овеществленного труда, чем он стоит продавцу.

Но если покупатель сам является капиталистом, продавцом товара, и те деньги, на которые он покупает, представляют только проданный им товар, то дело сводится лишь к тому, что оба продают друг другу свои товары слишком дорого и таким образом взаимно надувают друг друга, и притом в одинаковой мере, если оба они реализуют лишь общую норму прибыли. Итак, откуда должны взяться такие покупатели, которые оплачивают капиталисту количество труда, равное труду, содержа-щемуся в его товаре, плюс прибыль капиталиста? Возьмем пример. Товар стоит продавцу 10 шилл. Продавец продает его за 12 шилл. Тем самым он распоряжается трудом не только на 10 шилл., но еще на 2 шилл. больше. Но покупатель тоже продает свой товар, стоящий 10 шилл., за 12 шилл. Таким образом, каждый теряет в качестве покупателя то, что выгадал в качестве продавца. Единственное исключение составляет рабочий класс. Ибо, поскольку цена продукта превышает его издержки, рабочие могут выкупить только часть продукта, и таким образом другая часть продукта (или цена этой другой части) образует прибыль для капиталиста. Но так как прибыль получается именно оттого, что рабочие могут выкупить только часть продукта, то капиталист (класс капиталистов) никогда не может реализовать свою прибыль посредством спроса [одних только] рабочих, никогда не может реализовать ее путем обмена всего продукта на заработную плату, а, напротив, реализует ее только благодаря тому, что вся заработная плата рабочих обменивается всего лишь на частьпродукта. Следовательно, кроме самих рабочих, необходимы еще другой спрос и другие покупатели, — иначе никакой прибыли не могло бы возникнуть. Откуда берутся эти покупатели? Если они сами являются капиталистами, сами являются продавцами, то происходит указанное выше самонадувательство класса капиталистов, поскольку последние номинально взаимно повышают друг для друга цену своих товаров и каждый в качестве продавца выгадывает то, что он теряет в качестве покупателя. Следовательно, нужны покупатели, не являющиеся продавцами, дабы капиталист мог реализовать свою прибыль, продавать товары «по их стоимости». Отсюда необходимость в лендлордах, получателях пенсий, обладателях синекур, попах и т. п., включая их лакеев и прихлебателей. Каким образом эти «покупатели» получают в свое обладание [758] покупательные средства, — каким образом они сперва должны отобрать (без эквивалента) у капиталиста часть его продукта, чтобы на таким путем отобранное купить обратно меньше, чем эквивалент этого количества, — этого г-н Мальтус не объясняет. Во всяком случае, отсюда вытекает его аргументация в защиту возможно большего увеличения непроизводительных классов, чтобы продавцы товаров находили рынок, спрос для своего предложения. И таким образом получается далее, что автор памфлета о народонаселении 8 проповедует, как условие производства, постоянное перепотреб- ление и присвоение бездельниками возможно большей части годового продукта. К этой аргументации, с необходимостью вытекающей из его теории, присоединяется в качестве дальнейшего довода указание на то, что капитал является представителем стремления к абстрактному богатству, к увеличению стоимости, —¦ стремления, которое, однако, может быть реализовано только благодаря тому, что имеется класс покупателей, являющихся представителями стремления к расходованию, потреблению, расточительству, — т. е. именно благодаря тому, что имеются непроизводительные классы, которые выступают как покупатели, не будучи продавцами.