K P И 3 И C ы

1. Роль и значение плана в советской экономике.~2. Диалектика или богдановская теория равновесия? — 3« Проблема «советских кризисов» в бухаринском освещении.

1.

Tak обстоит дело с конкретным политическим содержанием последних выступлений т.

Наша партия всегда решительно отвергала «беззаботность в области теории». B данном случае такая беззаботность была бы особенно вредна и опасна, ибо совершенно очевидно, что конкретная критика и конкретные предложения т. Бухарина базируются на определенных теоретических представлениях о советском хозяйстве и законах его развития. Если определенный круг конкретных предложений уже дискредитирован опытом хозяйственного развития, то неверные теоретические предпосылки при изменившихся условиях могут стать исходным пунктом для новой серии ошибочных практических выводов. Критически разобрать нынешние теоретические ошибки т. Бухарина в вопросах советской экономики тем более необходимо, что они являются развитием неправильных положений, содержащихся в его прежних работах.

Центральной проблемой общего характера, которую т. Бухарин поставил в своих «Заметках экономиста», является пробле-

33

3 Эксиоішнесш теория правого уклона

ш планирования в широком смысле. Огромйое значение этой проблемы в условиях советского хозяйственного строительства очевидно. Задачи планирования народного хозяйства выдвигают колоссальное количество вопросов чрезвычайной сложности.

Эти основные вопросы совершенно неправильно разрешаются в тех замечаниях общего характера, которые посвящены вопросам планирования в «Заметках экономиста». K вопросу о роли плана в советской экономике т. Бухарин в этом своем произведении подходит следующим образом:

«В переходный период (переходный от капитализма к социализму) классы еще остаются и классовая борьба временами даже обостряется. Ho общество иереходного периода Єсть в то же время известное единство, хотя и противоречивое. Поэтому и для этого'общества (с гораздо большим, если уж на то пошло, «правом») можно построить, по аналогии со вторым томом «Капитала», «схемы воспроизводства», т. e. наметить условия правильного сочетания различных сфер производства между собою или, другими словами, условия подвижного экономического равновесия. По Сути дела в этом и состоит задача выработки народнохозяйственного плана, который все больше и больше приближается к балансу всего народного хозяйства, плана, сознательно намечаемого, Являющегося и предвидением (прогнозом) и директивой одновременно».

Основная мысль, выраженная здесь совершенно отчетливо, состоит в том, что «задача выработки народнохозяйственного плана» сводится «по сути дела» к намечению «условий подвижного эко-

номического р.авновесия».

Ни в коем случаеІ При таком *пределении задач планирования выхолащивается живая душа планового начала, исчезает как раз «суть дела». A эта «суть» на самом деле заключается в целевой установке, без которой план—мертв.

Сведение планового начала к идее равновесия чрезвычайно характерно для буржуазных экономистов, критиков планового социалистического строительства. B своих выступлениях последних лет как раз эти экономисты—Кондратьев, Юровский, ©гановский и другие—неизменно заявляли, что «изюминкой при построении... народнохозяйственного плана... является принцип равновесия» (Огановский).

Сведение планового начала к идее равновесия означает зату- .шевывание социалистического лица наших планов, игнорирование их классового содержания. При таком пЬнимании от плана остается один лишь формальный признак, понятие плана становится чрезвычайно бессодержательным и пустым. B самом деле, каждому очевидно, что «наметить условия подвижного экономического равновесия» в каждой данной обстановке можно но-раз- н о м у, в зависимости от того, какие з а д а ч и и ц e л и поставлены. B настоящее время всякий понимает, что в природе не существует раз навсегда данного, богом установленного «правильного сочетания различных сфер производства между собою». Положение вовсе не таково, что стоит лишь найти, раскрыть, наметить эти «правильные сочетания» и дело будег в цшше. Напротив, всякий знает, что эти «сочетания» будут одни, если мы проводим политику решительной индустриализации и социалистической реконструкции народного хозяйства, и совершенно другие, если бы осуществлялась, скажем, правооппортунистическая установка капитуляции перед кулаком и отказа от'быстрой индустриализации. Однако, спросит читатель, можно ли полагать, что и в том и в другом случае «сочетания» окажутся одинаково «правильными»? Ho в том-то и дело, что представление о «правильности» тех или иных сочетаний различных сфер производства лишается всякого содержания, становится совершенно пустым и ничего ие говорящим, если свести всю задачу планирования к отысканию этих «сочетаний», если лишить дело планирования его путеводной звезды—определенной целевой установки.

C этим связано другое замечание т. Бухарина насчет того, что народнохозяйственный план «все больше и больше приближается к балансу всего народного хозяйства». Слишком поспешное отождествление плана с балансом чревато опасными последствиями. Метод балансовой увязки играет огромную роль в деле планирования. Сбалансирование различных частей плана, с одной стороны, является критерием осуществимости и реальности плановых наметок, а с другой стороны,—что крайне важно—обнаруживает те узкие места, активное преодоление которых становится одной из плановых директив. Каждый план должен быть сбалансирован (в вышеразъясненном смысле). Однако вовсе не каждый мыслимый и возможный вариант баланса является приемлемым планом. Отождествление плана с балансом таким образом также смазывает целевую установку плана, лишает его определенности, придает ему расплывчатый характер.

Однако отождествление плана с балансом, сведение плана к балансу ведет не только к крайней бессодержательности представления о плане. Оно становится исходным пунктом для проскальзывающего в «Заметках экономиста» довольно отчетливо в ряде мест представления, будто основной причиной хозяйственных затруднений является плохое сбалансирование плана. Недооценка объективных корней наших хозяйственных трудностей, игнорирование тех причин современных диспропорций, которые заложены в историческом прошлом страны и во всей современной обстановке, забвение классового сопротивления наших противников как фактора, чрезвычайно существенно влияющего на остроту затруднений, все это имеет своей логической основой то понимание плана, которое мы разобрали. Задачи плана в советской экономике далеко не исчерпываются, вопреки мнению т. Бухарина, делом отыскания условий подвижного, экономического равновесия. Далее, план в современной обстановке—это не только народнохозяйственный баланс, хотя необходимость сведения концов с концами в каждом реальном плане очевидна. B современных условиях план является одним из орудий—и притом чрезвычайно cy- щественным—класоовой борьбы. План является знаменем борьбы за социализм. C другой стороны, в борьбе против плана, в попытках срыва*плана группируются противники социалистического строительства. Торжество планового начала становится лозунгом пролетариата, борющегося за социализм. Всевластие рыночной стихии становится паролем кулацко-капиталистических групп. При помощи коллективизации, контрактации, новых форм смычки пролетариат вовлекает в русло организованного хозяйства (не сме- шиватьс «организованной бесхозяйственностью»!) основную бед* няцко-середняцкую массу крестьянства. Кулачество стремится отколоть крестьянсТво от рабочего класса, противопоставляя плану стихию рынка.

Отсюда ясно, что взаимоотношения между планом и стихией никак нельзя свести лишь к их сосуществованию. Нельзя представлять дело так, что план и стихия лишь расположены рядышком. Нельзя далее полагать, что дело исчерпывается «взаимопроникновением» плана и стихии. Взаимосвязанность, взаимообусловленность плана и стихии в современных условиях бесспорна. Этим однако" дело не исчерпывается. Между планом и стихией развертывается также борьба. Затушевывание, забвение этой борьбы совершенно недопустимо. Абсолютно прав председатель Госплана т. Кржижановский, когда он постоянно напоминает о борьбе за план.

Выше мы видели, что т. Бухарин признает переходное общество «известным единством», хотя и противоречивым. Однако легко заметить, что это положение в одной своей половине признается т. Бухариным лишь на словах. B самом деле развитое им понимание плана скрадывает противоречивый характер того единства, каким бесспорно является переходное хозяйство.

B свое время противоположную ошибку делал Преображенский. Отмечая и выпячивая элементы противоречия, заложенные в нашем хозяйстве, он упускал из виду его единство. Преображенский фактически забывал, что переходное хозяйство представляет собою определенную существующую и развивающуюся хозяйственную систему. Отсюда его теоретически чрезвычайно слабое и явно несостоятельное построение насчет двух регуляторов. Весьма возможно, что в процессе преодоления теоретических ошибок т. Бухарина кое у кого появится искушение воскресить отвергнутую теорию двух регуляторов E. А. Преображенского. Надо ли говорить, что ошибка т. Бухарина ни с какой стороны не может свидетельствовать о правильности этой, давно разоблаченной теории? Надо ли говорить, что в определенном смысле эти два ошибочных построения даже близки и родственны между собой?

B самом деле, втовремя как у Преображенского за присущими нашей системе хозяйства противоречиями исчезает единство системы, у т. Бухарина единство заслоняет собою и сводит фактически на-нет признаваемую, лишь на словах противоречивость советской экрномики. - ' Практически это приводит к тому, что «забывается» такая мелочь, как борьба за план, как известная противоположность и противоречие между планом и рыночной стихией. Как в первом случае, так и во втором, мы имеем явные отступления от марксистской диалектики. B этом отношении корни ошибок Бухарина и Преображенского, несмотря на все внешнее различие их подходов, несравненно ближе, нежели это может показаться на первый взгляд.

Чрезвычайно нечетко ставится т. Бухариным вопрос о взаимоотношении элементов предвидения и директивы в плане. Выше мы уже видели, 4fb план, по его мнению, является «предвидением и директивой одновременно». Такая формулировка однако решительно ничего не говорит. Этого не отрицают и буржуазные экономисты. Они лишь понимают сочетание предвидения и директивы таким образом, что директива становится пустым привеском предвидения. План в их представлении сводится к «директивам», слепо отображающим предвидение (прогноз) того хода стихийного развития, который протекает без всякого плана. Ho это приводит к полному извращению идеи планирования. Совершенно прав был т. Струмилин, когда он несколько лет назад возражал проф. Кондратьеву следующим образом: «Нет смысла строить план организации затмения солнца или капиталистического кризиса, ибо они и без всякого плана в свое время наступят».

B другом месте т. Бухарин несколько ближе подходит k характеристике соотношения между предвидением и прогнозом.

. «В этом плане,—говорит он о плане переходного хозяй- ства,—есть много элементов предвидения стихийной равнодействующей (например исчисление урожая, товарной массы хлеба, товарной массы продуктов крестьянского хозяйства вообще, а следовательно и цен, и т. д. и т. n.), которая становится исходным пунктом для той или другой директивы!»

Читатель видит, что тут вопрос поставлен совершенно неудовлетворительно. «Стихийная равнодействующая... становится исходным пунктом для... директивы». Однако исчерпывается ли содержание директивы одним лишь результатом предвидения стихийной равнодействующей,—этот основной вопрос об активной роли плана оказывается смазанным.

Между тем совершенно ясно, что именно задание, директива, является ведущим началом, конституирующим элементом в дёлеТШшфования.Целевая установка.директивный момент.соста- вляет, если угодно, сущность плана. Без этого элемента говорить

о плане не приходится,—можно лишь говорить о предвидении событий (или «равнодействующих»), реализующихся помимо нашего сознательного воздействия.

Приведенное положение т. Бухарина имеет тот существенный недостаток, что оно грешит односторонностью. Здесь учитывается влияние стихийной равнодействующей на содержание и характер директивы, но совершенно упускается из виду не менее существенное воздействие директивного момента' на характер складывающейся стихийной равнодействующей. B оамом деле, в отношении перечисленных т. Бухариным экономических явлений—состояние урожая, объем товарной продукции и в особенности состояние цен—всем известно, что кое-какое влияние наши плановые мероприятия оказывают. Забвение этой стороны дела искажает действительную перспективу, в которой плановый принцип в борьбе утверждает свою роль ведущего начала в советским хозяйстве.

Далее следует заметить, что серьезный повод к недоразумениям и к некритическому перенесению на советскую экономику категорий капиталистического хозяйства может дать предложе- иие т. Бухарина построить для переходного хозяйства «по аналогии со вторым томом «Капитала» схемы воспроизводства, т. e. наметить... условия подвижного экономического равновесия». Как мы видели уже выше, т. Бухарин отождествляет это наме- ченис равновесия с выработкой п^ана. Таким образом получается отождествление плана со схемами воспроизводства, которые должны быть построены «по аналогии» со вторым томом «Капитала».

Ha этом вопросе необходимо остановиться в двух словах. Что представляют собою марксовы схемы воспроизводства, 6 которых здесь идет речь? Всем известно, что в общественном хозяйстве производство должно постоянно возобновляться. Одни товары исчезают, потребляются, зато их место занимают вое новые массы выбрасываемых предприятиями изделий; постоянно воспроизводятся не только товары, но и определенные общественные отношения между людьми. Когда имеют в виду Ьот это постоянное повторение производственного процесса, тогда говорят о B о с п p о и з в о д с т в e. Постоянное повторение производственного процесса, чередование его отдельных ступеней (или, как говорят, фаз) выдвигает специальные проблемы. Основная проблема здесь заключается в отыскании тех условий, при которых возможен более или менее бесперебойный ход постоянно Возобновляющегося процесса производства. Должны быть найдены те условия, при которых сложный механизм капиталистического воспроизводства может функционировать, при которых отдельные колесики и шестеренки этого механизма будут выполнять свое назначение, не смешиваясь в хаотическом беспорядке.

Для нахождения этих условий Маркс делит все производство на два подразделения: производство средств производства и производство средств потребления. Далее, исследуя взаимозависимость между этими двумя разделами и их отдельными элементами, Маркс строит специальные схемы. B этих схемах намечается такое соотношение отдельных элементов процесса воспроизводства, которое обеспечивает возможность более или менее бесперебойного функционирования всего производственного аппарата общества. Иными словами, в схемах воспроизводства Маркса намечаются условия подвижного экономического равновесия капиталистического общества. Необходимо однако иметь в виду, что речь идет о совершенно особом типе равновесия. При наличии такового равновесие отдельных частей общественного: хозяйства устанавливается стихийным путем. Это равновесие постоянно нарушается, вновь и вновь восстанавливаясь и пробивая себе путъ среди бесчисленных отклонении.

Совершенно ясно, что идеи марксовых схем воспроизводотва, как впрочем и все остальные части марксовой экономической Системы, имеют огромное значение для изучения переходного хозяйства. Однако это значение может реализоваться лишь в том случае, если отдавать себе ясный отчет в том принципиальном различии, которое несомненно существует между марксовымн схемами воспроизводства и народнохозяйственным планом в условиях переходной экономики. Это различие СВОДИТСЯ B основном к следующему: гениальные схемы воспроизводства Маркса имеют целью теоретически" отобразить в наиболее абстрактном виде стихийный бег капиталистического производства и воспроизводства в его целом. Наш народнохозяйственный план, напротив, имеег дело с осуществлением ряда чрезвычайно практических задач, выполняемых притом в высшей степени сложной конкретной обстановке, в которой на первое место выдвигается момент сознательного воздействия на весь ход хозяйственного развития. Отсюда ясно, что некритическое сближение плана в советском хозяйстве с марксовыми схемами воспроизводства, стремление решать сложные вопросы планирования «по аналогии» с этими схемами—совершенно неправильно.

Проблема равновесия в переходной экономике ставится т. Бухариным не впервые. Однако ответы, кот,оры§ он давал на этот вопрос прежде и теперь, не только существенно различны, но, пожалуй, прямо противоположны. B «Экономике переходного периода», написанной в период военного коммунизма, мы встречаем утверждение, что при анализе переходного хозяйства «постулат равновесия не действителен... Нет пропорциональности ни между производством и потреблением, ни между различными отраслями производства» (стр. 132—133). Так как переходный период будет длиться лишь «некоторое время», то эта общественная система может временно находиться в «ненормальном состоянии», т. e. вне состояния равновесия».

Действительность показала неправильность этой точки зрении. Может показаться однако странным, что именно т. Бухарин, полагавший тогда, что «нет пропорциональности ни между производством и потреблением, ни между различными отраслями производства», в настоящее время видит все содержание и всю суть плана в том, чтобы «наметить условия правильного сочетания различных сфер производства и потребления и различных сфер производства между собою». Мы полагаем однако, что ничего странного в этом нет. Корнем ошибки и в том и в другом случае является недиалектическое, механическое понимание равновесия.

Приступая к конспективному изложению экономического учения Маркса в своей статье о марксизме, написанной для энциклопедического словаря «Гранат», Денин приводит следующее заявление Марксаиз предисловия к I т. «Капитала»: «Конечной целью моего

'.. %=O*i . ..^.'.t.A>-~M -^^rrtj4*(>r^;'^- '4 X*tf-V+t* _-Ч*. .,.*** 4;^'->' _u .

Raa имноо проникновение противоположностей, борьба противоположностей, не исклщ^щая их ЩШва,7¥о2Й^ны"у” fcor- данова~борьбШ^базличных тенденций, не связанных внутрен ним единством.

«Диалектика есть не что иное, как организационный

i А. Богданов, Техтология, стр. 511—512. ^г А. Богданов, Философия живого соыга, стр. 243.

Ho это и есть механистическое извращение диалектики, подменяющее диалектику формально логическими, застывшими, окостеневшими определениями. По отношению к современным механистам вполне применима едкая характеристика Маркса, данная им около 80 лет тому назад писателю, не умевшему мыслить диалектически. Маркс писал в своей полемике против некоего Гейнцена:

«Все грубиянство>' здравого человеческого рассудка, который черпает из «полноты жизни» и не калечит своих естественных наклонностей ннкакими философскими или другими научными занятиями, сказывается в том, что там, где ему удается заметить различие, он не видит единства, а там, где он видит единство, он не замечает различия. Когда он устанавливает различные определения, они сейчас же затвердевают у него под руками, и он видит самую вредную софистику в стремлении, как столкнуть меж собой понятия, чтобы посыпались искры» Ч

Основной порок механистической теории равновесия, которой т. Бухарин предлагает заменить марксистскую диалектику, заключается как раз в том, что эта теория, как и всякое механистическое извращение диалектики, приводит к «затвердеванию» различных определений. Механисту никогда не постичь гибкости диалекТических понятий. Меунист забывает о единстве, когда он видит различия; с другой сторрны.^он упускает из виду разли- чияГкоМг^ _{ Отсюда борьба различных сил,

отсюда "антагшйзм ’противоположно направленных активностей. Механист никогда не понимает однако души диалектики, которая заключается в «раздвоении единого», в единстве противоположностей. Вот как определяет сущность диалектики $енин:

«Вкратце диалектику можно определить как учение о сдин- h стве ітротавоподожностёй. Этим будет' охвачено ядро диа- лектикн». * ""” ~~^ '"'"*^le^* Ленин подчеркивает, что противоположности суть диалектические противоположности, т. e. взаимно отрицающие и вместе с тем взаимно полагающие, переходящие одна в другую противоположности.

«Тождество противоположностей (единство их—яожет быть вернее сказать...) есть признание (открытие) противоречивых, взаимно исключающих противоположных тенденций ^[10] по всех явлениях и процессах природы (и духа и общества в том числе). Условие познания всех процессов мира в их «самодвижении», в их спонтанейном развитии, в нх живой жизни,—есть познание их как единства противоположностей. Развитцй^ есьь.„барьба, прснивоподрданостей·>.

«...Не только единство противоположностей, но переходы каждого чопределения, качества, черты, стороны, свойства в каждое другое (в свою противоположность)»¹.

Действительная марксистско-ленинская диалектика остается книгой за семью печатями для всех, кто проявляет склонность к замене диалектики богдановской теорией равновесия. Ho именно богдановская теория равновесия, насквозь механистическая, лежит в основе общеметодологических взглядов т. Бухарина.

«Закономерность общественного процесса,—говорит о.н,— легче всего раскрыть, рассматривая условия общественного

Забвен5ё~диалектики, подмена диалектики насквозь механистической теорией равновесия жестоко мстит за себя при подходе к разрешению актуальнейших политических и экономических вопросов. Связь между бухаринской теорией равновесия и его современными грубейшими оппортунистическими ошибками является гораздо более непосредственной, нежели это может-, показаться на первый рзгляд.

3.

Антидиалектическая богдановская теория равновесия, воспринятая т. Бухариным, особенно явственно выступает в трактовке проблемы «советских кризисов», данной в бухаринских «Заметках экономиста». B этом произведении т. Бухарин всячески подчеркивает, что именно эта проблема является центральным вопросом, центральным фокусом всех его рассуждений. Перечислив достижения нашего хозяйственного строительства, т. Бухарин тут же берет быка за рога.

«И в то же время,—писал он.—рост нашей экономики и несомненнейший рост социализма сопровождаются своеобразными «кризисами», которые при всем решающем отличии закономерностей нашего развития от капиталистического как будто «повторяют», но в вогнутом зеркале, кризисы капитализма... Словом, в особенности истекший год поставил перед нами проблему наших «кризисов», имеющих место в начальные периоды переходной экономики в стране отсталой, мелкобуржуазной по составу своего населения, находящейся во враждебном окружении».

Итак т. Бухарин считал важнейшей задачей своих «Заметок» поставить «проблему наших «кризисов». Проблема советских кризисов является действительно центральной частью всего выступления т. Бухарина. ’

Тцв. Бухарин ставит вопрос: «Не обречены ли мы на-перио- дические или непериодические—«кризисы», на обратной (по сравнению с капитализмом.—Л. Л.) основе, на ином соотношении между производством и потреблением? He суть ли эти «критические» затруднения—железный закон нашего развития?» Ha этот всяірос т. Бухарин не колеблясь дает отрицательный ответ в весьма решительном тоне. Белее того, он считает, что здесь в самой постановке вопроса заключен определенный порок. · Если для советской экономики характерно, по мнению т. Бухарина, известное отставание в каждый данный момент развертывающихся производительных сил от еще более быстро растущих потребно- cTeij общества, то, заявляет т. Бухарин со всей определенностью;

«совсем другое—моменты кризисного характера, которые нарушают ход производства... Они могут лежать.—продолжает т. Бухарин,—лишь в нарушении условий экономического равновесия, т. e. вытекать из неправильного сочетания элементов воспроизводства (включая сюда и момент потребления)».

Таким образом здесь с достаточной ясностью заявляется, что имеющие место в нашем хозяйстве «кризисы» (в кавычках) или моменты кризисного характера (без кавычек), когорые нарушают ход воспроизводства, обусловлены лишь одной причиной. Этой причиной, по мнению т. Бухарина, может являться лишь «нарушение условий экономического равновесия» или, иными словами, ,«неправильное сочетание элементов воспроизводства».

Эта идея, являющаяся в сущности лишь формой применения богдановской механической теории равновесия к анализу сложнейших явлений советской экономики, проходит красной нитью через ' все построения «Эаметок экономиста», повторяется в самых различных сочетаниях и формах.

B данной связи остановимся лить на трактовке т. Бухариным проблемы советских кризисов в более узком смысле. Здесь прежде всего следует оценить категорическое утверждение т. Бухарина насчет того, что именно настоящий период роста оэциализма ставит перед нами во весь рост проблему советских кризисов, в кавычках или без кавычек.

Совершенно ясно, что проблема кризисных явлений того или иного порядка и масштаба представляет значительный теоретический и практический интерес при исследовании советского хозяйства. Это ли имел в виду т. Бухарин? Разумеется не об этом у него шла речь. B статье, посвященной специально весьма критическому «анализу» перспектив первого года пятилетки, выпячивание проблемы советских кризисов на первый план могло иметь—и действительно имело—лишь один, вполне определенный смысл. Тов. Бухарин хотел поставить проблему советских кризисов во главу угла при намечении путей дальнейшего хозяйственного развития страны. Тов. Бухарин таким образом требовал подчинения всех остальных задач хозяйственного развития задаче, которую он считал основной и кардинальней- шей,—задаче ликвидации кризисных явлений, предупреждения опустошительного кризиса советской экономики, влекущего за собой крах советской системы. B качестве центральной мЬісли всего своего выступления т. Бухарин всячеоки подчеркивал следующее положение:

«Чтобы добиться возможно более благоприятного (воз-

можно более бескризисного) хода общественного воспроизводства и систематичеокого роста социализма, а следовательно возможно более выгодного дЛя пролетариата соотношения классовых сил в стране, необходимо добиваться более правильных сочетаний основных элементов народного xo- * зяйства».

Для этой цели, по мнению т. Бухарина, необходимо соответствующим образом «балансировать» эти элементы, необходимо создание условий «подвижного экономического равновесия».

B переводе с эзоповского языка «Заметок экономиста» на обыкновенный человеческий язык это означало: цеобходиуо кон- кретные темпы индустриализации, конкретные формы обобще- ствленйя сёльскбго хозяйства п о д ч и н и т ь" одной центральной й~основн6й 'Задаче, без которой невозможно добиться возможно более" благоприятного и бескризисного хода общественного воспроизводства. Этойзадачейявдяется создание услови&.лодвиж* ного экономического равновесия, в о с с т а н о в л e н и я правил> ных хозяйственных сочетаний, нарушенных в настоящее время.

Таков лейтмотив «Заметок экономиста». Грубая ошибочность такой постановки вопроса совершенно очевидна, в особенности в свете опыта хозяйственного развития истекшего периода. Резолюция ноябрьского пленума ЦК по контрольным цифрам на 1929/30 г. говорит по этому поводу следующее:

«Правые утверждали о неизбежности общего хозяйственного кризиса, т. e. нарушения нормального хода произ водства и воспроизводства. Ha самом деле мы имеем такой рост производства, такое ускорение темпов, о котором мы раньше и мечтать не могли и которое дает нам возможность превратить на деле оптимальный вариант пятилетнего плана в вариант минимальный».

Бухаринская попытка выпятить проблему кризисов на первый план в особо-пожарном порядке была решительно отвергнута партией как проявление паникерства перед хозяйственными трудностями в обстановке обострения классовой борьбы. Бухаринскоо стремление подчинить генеральные установки хозяйственной noh литики задачам установления метафизического «подвижного экономического равновесия» было партией осуждено как недопустимое проявление ликвидаторства, как вреднейшая линия на пасование перед трудностями вместо их активного преодоления. Парти® исходила при этом из того убеждения, что всякое отступление перед трудностями может в лучшем случае дать лишь иллюзорное временное смягчение остроты затруднений, неизбежно вызывая зато неслыханное обострение хозяйственных затруднений в буду щем, в то время как действительный путь к коренному изживанию затруднений лежит лишь по линии решительного и твердого осуществления генеральных установок партии в деле индустриализации страны и социалистической переделки сельского хозяйства.

Истекший опыт первого года пятилетки блестяще подтвердил ошибочность бухаринской установки. Правая «философия» переживаемого нами периода в развитии советской экономики оказалась нещадно побитой. Правая спекуляция на обострение хозяйственных трудностей оказалась поистине роковым просчетом. Оппортунистическая ставка на рост хлебозаготовительных затруднений, являющаяся лишь несколько более прикрытой формой традиционной ставки на голод, объединяющей всех противников нашего социалистического строительства, была бита жизнью. Опыт истекшего периода широкой социалистической реконструкции лучше всяких слов показывает абсолютную правильность партийной установки. Партия отнюдь не относится безучастно к имеющим место отдельным случаям нарушения тех или иных хозяйственных пропорций. Разумеется задача обеспечения более или менее бесперебойного хода воспроизводственного процесса чрезвычайно важна и существенна. Поэтому самого пристального внимания требуют все те участки хозяйственного фронта, которые в тот или иной момент грозят стать очагами кризисных явлений. O наплевательском отношении к проблеме обеспечения более или менее бескризисного развития не может быть и речи. He менее ясно конечно, что партийная установка не имеет ничего общего с «мудрыми» рассуждениями в троцкистском духе о том, будто беспрерывные, перманентные кризисы являются неизбежной формой нашего хозяйственного развития. «Избави бог от этаких друзей»—вот единственный ответ, которого заслуживают подобного рода рассуждения, представляющие собой не что иное, как повторение в новых условиях приведенного нами выше бухаринского тезиса из «Экономики переходного периода» насчет постоянного неравновесия, характеризующего якобы весь переходный период напролет.

C теоретической стороны кардинальный порок подхода т. Бухарина к проблеме «советских кризисов» заключается в том, что т. Бухар.вн здесь по своему обыкновенцю утверждает примат co- стоянаді равновесия над.принццпом движения, как законом движе- нця^данной общедт^енд^Й формации. Основное направление хозяй- ственнойГполитики партии т. Бухарин стремится подчинить задаче обеспечения соответствующих сочетаний между отдельными элементами народного хозяйства. Задача обеспечения подобных сочетаний выступает в качестве высшей задачи, по отношению к которой генеральная линия социалистического строительства занимает как бы подчиненное место. Поэтому, когда в другом месте своих «Заметок» т. Бухарин заявляет, что «со всех точек зрения индустриализация CCCP есть для нас закон», то это утверждение звучит крайне фальшиво и неубедительно в общем контексте основных идей «Заметок экономиста», в особенности пропагандируемых там идей насчет равновесия и кризисов. B самом деле, все содержание «Заметок» направлено к тому, чтобы доказать, что как раз основным «законом» хозяйственного развития в наших условиях является необходимость обеспечения хозяйственного равновесия, и этому закону должна быть подчинена вся конкретная политика в области индустриализации страны. Отрывая равновесие

от движения, утверждая примат равновесия над движением, т. Бухарин неизбежно приходит к неверному в корне пониманию самого состояния «подвижного экономического равновесия». B основе всех его рассуждений лежит представление о том, будто существуют какие-то неизвестно кем установленные «правильные» народнохозяйственные пропорции и сочетания, каковые пропорции надлежит лишь установить, открыть и пуще зеницы ока беречь. Он говорит о каком-то «нормальном» ходе воспроизводства, совершенно упуская из виду, что самый ход воспроизводства в сильнейшей степени определяется принципом движения, принципом в направлением развития данной общественной формы. Нет и не может быть никакой предустановленной гармонии в тех сочетаниях и пропорциях, которые устанавливаются между отдельными элементами народного хозяйства. Наоборот, конкретное содержание этих пропорций и сочетаний целиком и полностью определяется направлением и характером развития данной социальной формы производства. Совершенно очевидно, что эти пропорции и соотношения будут одни, если страна идет по пути социалистической индустриализации, обобществления сельского хозяйства и укрепления хозяйственной независимости от капиталистического окружения,—и они были бы еовершенно иными, если бы страна развивалась в качестве полуколониального аграрного придатка, закабаленного мировым империализмом. Соотношение между промышленностью и сельским хозяйством, соотношение между отраслями промышленности, соотношение между текущим производством, потреблением и накоплением—все эти кардинальнейшие «пропорции» и «сочетания» отнюдь не представляют собою чего-либо от века установленного, всегда себе самому равного и неизменного. Наоборот, все эти (и все другие важнейшие) пропорции и сочетания целиком определяются социальной формой хозяйства и законами ее развития, ее движения.

его характер и содержание определяются специфическими особенностями законов развития данной социальнойфор- мы производства.

Любопытно, что в своих замечаниях на бухаринскую «Экономику переходного периода»,Ленин отметил неправильность того абсолютизирования равновесия, которое имеет место в этом произведении. Такое замечание Ленина мы находим там, где Бухарин, говоря о равновесии стихийного капиталистического хозяйства, пишет:

«Вся система расширяется, усложняется, находится в постоянном движении и колебании, но в общем и целом находится в состоянии равновесия».

Ленин против этого места сделал следующее замечание: «(равновесия) приблизительного грубого, в больших числах, & Ia longue».

Здесь Ленин таким образом подчеркивает, что применительно к капитализму речь может итти лишь о грубом, приблизительном равновесии. Иными словами, речь идет о равновесии, как о подчиненном моменте движения. Нет и не может быть речи о сведении движения к подвижному равновесию в богдановском смысле.

Там, где Бухарин говорит о применении точки зрения равновесия к переходной экономике, Ленин замечает, что лучше заменить выражение «точка зрения равновесия» каким-либо другим выражением.

«Это очень хорошо,—пишет Ленин,—но не точнее ли говорить о «необходимости известной пропорциональности», чем о точке зрения равновесия? Точнее, вернее, ибо объективно первое, а второе приоткрывает дверь философским шатаниям в сторону от материализма к идеализму».

Таким образом богдановскую формулировку насчет точки зрения равновесия Ленин считает необходимым заменить диалектикоматериалистической формулировкой о «необходимости известной пропорциональности». Действительно «необходимость известной пропорциональности» соЗфанйётся" в самых различных обществен- но^іЙЙбмических формациях. Однако при этом само собою разу- .меетс^ ч^йШГмеханизм установления этой пропорциональности, так и ее конкретное содержание всегда определяется специфическими особенностями той или иной социальной формы производства.

Значение социальной формы производства совершенно игнорируется механистической теорией равновесия. Забвение материалистической диалектики обрекает т. Бухарина на повторение ошибок Богданова, на постоянные шатания между формулировками, протягивающими не только палец, но и целую руку идеализму, солипсизму и тому подобными формулировками в духе вульгарно-механического материализма. Здесь мы имеем лишнее доказательство того общеизвестного положения, что успешную борьбу против всякого рода идеалистическихвывиховиопасностейможно вести лишь при помощи остро отточенного оружия марксистско- ленинской диалектики, но ни в коем случае не при помощи тупых и ржавых доспехов механического материализма.

Смазывание значения социальной формы производства достаточно отчетливо замечается в ряде теоретических работ т. Бухарина. B своей «Экономике переходного периода» т. Бухарин писал: «Мы брали общество как систему элементов in natura». Ленин, прочитавэту фразу, выразил свои чувства замечанием на полях: «КарзулІ» B другом месте той же «Экономики» т. Бухарин писал, что «необходимо брать натуральную форму вещей и рабочих сил, в этих единицах вести счет и самое общество рассматривать как организацию элементов в их натурально-вещественной характеристике». B полном согласии с этим своим «натурально-веществен- Ным» подходом к обществу т. Бухарин дает в своей «Теории исторического материализма» следующее определение производственных отношений:

«Под производственными отношениями я разумею тру- , довую координацию людей (рассматриваемых как «живые ; машины») в пространстве и времени».

Сведение социальных отношений к «пространственной расстановке» чрезвычайно характерно для механического метода, при- зйающего лишь односторонне аналитическое сведение высших форм движения ж низшим, игнорирующего поэтому всю специфичность, всю качественную определенность, всю несводимость высших форм движения.

Механисты полагают, что производственные отношения людей, понимаемые не в бухаринском смысле их пространственной расстановки, а в марксистском смысле специфически социальных отношений, в смысле социальной формы производства,—недостаточно «материальны». Для «материализации» производственных отношений механисты счйтгпот неооходимьш их полное приковы-

—і _{т Щі .} .......... „і і і tm тrr -^a->wшшл*л.~—™» - ...^-'.^. ь.» n*r*v. *+~ж·'

ваниб ¹K Прбизводительным силам, превращающее производственные бтобшения B ~п5ижвй^ сил.

, ...................................... .................................... _пт,^-^мйМ*^ВГ?жя.................................................................................. "'„'^*· -">і-.и..-/,чч._%чѴ^;Г- .і'«