ВВЕДЕНИЕ

В настоящее время, после слома и демонтажа советской общественно-экономической системы, когда общество, оказавшись в глубоком кризисе, озабочено мучительными поисками новой модели своего устройства, происходит всестороннее осмысление и переосмысление прошлого, многих проблем отечественной истории.

Именно эта литература вызывала и по сей день вызывает к себе настороженное и даже негативное отношение вдумчивого читателя, роняя недобрую тень на все исторические исследования. К этой литературе вплотную примыкает, во многом превосходя ее по своей научной беспомощности и необъективности, большинство исторических публикации последнего десятилетия, вызванных к жизни изменившейся политической конъюнктурой. Многие их авторы, кстати, еще вчера стоявшие на официально ортодоксальных позициях, а ныне сменившие их на агрессивно противоположные, как и прежде, не утруждают себя стремлением к объективности в освещении исторических событий.

Справедливая критика общественностью конъюнктурщины, догматизма, а порой и неприкрытой лженаучности в работах части историков вольно или невольно ложиться на все исторические публикации, создает общую негативную оценку всей историографии.

Одним из переломных, знаковых периодов истории республики Молдова, к которому и по сей день не ослабевает внимание общественности, являются 40-50-е годы, когда на большей части ее территории происходила ломка одного уклада жизни и становление другого, когда утверждались новый способ производства, новые социальные и экономические отношения, система приоритетов и ценностей, когда закладывался новый государственной механизм, обеспечивший затем невиданный исторический прогресс республики.

Этому периоду истории республики посвящена обширная литература — множество монографий, статей, сборники документов. Выявлен, введен в научный оборот и осмыслен огромный фактологический материал, показаны основные исторические процессы, происходившие в промышленном и сельскохозяйственном производстве и кардинальным образом влиявшие на изменение и развитие социальных отношений в городе и в деревне. Перемены в промышленности и в сельском хозяйстве — в этих крупнейших сферах человеческой деятельности — в решающей степени определяли социально-экономическое лицо республики, направление и характер ее последующего развития, влияли на процессы надстроечного характера. Другими словами, в научной литературе воспроизведены основные параметры социально-экономического развития Молдовы в 40-50-е годы, дана им соответствующая оценка.

Однако совершенно очевидно, что эта картина была далека от совершенства, страдала изъянами. В соответствии со сложившимися в тогдашней историографии схемами события освещались нередко с позиции догматически трактуемой теории и практики социализма, по однажды установленным шаблонам, однобоко. Исторические явления укладывались, как известно, в прокрустово ложе утвердившихся схем, упор делался на показе заданных положительных результатов, не освещались должным образом негативные моменты. Ошибки, издержки, которые, кстати, были неизбежны в ходе любого исторического развития, тем более такого масштабного и эпохального, многие факты и события, не укладывавшиеся в привычные схемы, и вовсе умалчивались или толковались превратно. И самое главное — не анализировались в научной литературе модель строящегося социализма, ее достоинства и изъяны, заданность этой модели, обусловленные временем ее особенности.

Рассмотрим историографию основных проблем аграрно-индустриального развития республики в указанный период, которые нашли наибольшее освещение в научной литературе.

Остановимся, главным образом, на монографических разработках, которые обладают возможностью более развернутого и всестороннего показа исторических процессов. Здесь для нас важно выяснить какие вопросы нашли сравнительно полное отражение в литературе, какие были упущены, а какие нуждаются в новом осмыслении или новых оценках. Без этой предварительной работы, на наш взгляд, трудно вести дальнейшее объективное исследование проблем вышеуказанного периода.

Прежде всего в самых общих чертах эти проблемы были отражены в первом издании двухтомной истории республики.1 Учитывая время издания, уровень и малочисленность научных разработок и кадров профессиональных исследователей в ту пору, вышеуказанные проблемы были изложены по общевыработаной схеме для других регионов тогдашней большой страны, нередко совершенно декларативно, без соответствующих доказательств.

Со второй половины 50-х годов, во времена хрущевской «оттепели», после выделения Института истории в самостоятельную академическую научную структуру и прихода в него новых молодых кадров, разработка послевоенной социально-экономической истории республики активизировалась, в определенной степени освобождаясь от бытовавших тогда наиболее закостенелых догм и стереотипов в оценке прошлого. Однако попытки новых подходов в освещении проблем истории по сути еще продолжали оставаться в традиционных рамках, были весьма робкими и кратковременными, а вскоре, в связи с изменившейся внутриполитической ситуацией в стране, они и вовсе заглохли. Однако но-

1 История Молдавской ССР. Т.Н., Кишинев, 1955.

вый шаг, пусть даже небольшой, был сделан. И это важно, ибо была показана возможность такого шага.

В течение последующего периода исследователями республики была проделана значительная работа по постановке новых проблем, выявлению и осмыслению многочисленных исторических документов, а также их публикации. Из под пера историков вышло немало книг и статей по теме данного исследования. Основные результаты этих изысканий нашли отражение в обобщающих трудах — во втором томе второго переработанного и дополненного издания «История Молдавской ССР» в двух томах (1968 г.), «История народного хозяйства Молдавской ССР. 1917-1958 гг.», (1974), «История Молдавской ССР. С древнейших времен до наших дней» (1982 г.), позже — «История Республики Молдова. С древнейших времен до наших дней» (1997), дополнительный тираж в 1998г. и др.

История промышленного развития была изучена в различных аспектах, в т. ч. восстановление и техническое перевооружение промышленности, источники финансирования и развитие ее отдельных отраслей, кадровый потенциал и др. Определенное число публикаций разных лет посвящено восстановлению индустрии в послевоенный период. В них содержатся многочисленные данные об ущербе, нанесенном войной этой отрасли народного хозяйства, показаны мероприятия партийных и государственных органов СССР и МССР, направленные на восстановление экономики, в т. ч. промышленности республики. Большое внимание уделяется раскрытию содержания и размеров помощи союзного правительств и через него других республик Молдавии, освещается, хотя и более скупо, труд рабочих, инженерно-технических работников, городского населения по возрождению промышленного производства.

В публикациях прослеживаются темпы и сроки восстановления промышленности, общие итоги этого процесса. Впервые в научный оборот были введены факты о том, что некоторые восстанавливавшиеся предприятия Молдавии оснащались импортным оборудованием, поставлявшимся за счет послевоенных репараций из Германии. Авторы анализируют общее и особенное в восстановлении промышленного потенциала республики, подчеркивают, что в ее правобережной части оно сопровождалось также технической реконструкцией производства, строительством новых предприятий.2

2 Р.Д. Федотова. От ручного труда к машинной индустрии. (Историко-экономический очерк развития машинного производства в промышленности Молдавской ССР). Кишинев, 1956; Н.А. Щелоков. Развитие промышленности Молдавской ССР. Кишинев, 1963; Л.Е. Репида. Подвиг рабочего класса Советской Молдавии в строительстве социализма (1940-1958 гг.), Кишишнев, 1963; З.П Романова. Деятельность Коммунистической партии Молдавии по развитию промышленности республики (1924-1963гг.), Кишинев, 1970; В.И. Царанов. По пути индустриализации. Кишинев, 1975; Е.Ф. Косинова. Всенародное движение за восстановление и развитие промышленности Молдавской ССР (1944- 1950 гг.) Кишинев, 1988, и др.

Оценивая совокупно научные публикации поданной проблеме, можно сказать, что в общем они охватывают традиционно изучавшиеся тогда ее основные аспекты. Однако всем этим публикациям присущи все те же изъяны, которые в целом характерны для исторической литературы того времени.

Прежде всего в большинстве из них освещались только позитивные процессы, положительный опыт, достижения, успехи, результаты восстановления, акцент делался на помощи Молдавии со стороны общесоюзного правительства. Причем, этот позитивный материал .до последнего времени подавался, как правило, цифровыми данными без показа широкого исторического полотна. Не анализировались должным образом трудности, недостатки и ошибки, которые имели место в этот период, их природа и обусловленность, а если о них и шла речь, то практически на уровне констатации. Решения партийных и государственных органов подавались как исключительно своевременные и безошибочные, их выполнение освещалось без надлежащего критического анализа, редко сообщалось о степени их выполнения и эффективности, обходилось молчанием качество работы. Все это, конечно же, искажало историческую картину.

Развитие промышленного производства в Молдавии в послевоенный период высокими темпами требовало немалых финансовых затрат, в т. ч. и для его материально-технического обеспечения. Эта проблема в течение многих лет исследователями вообще не ставилась и не освещалась. Они в лучшем случае ограничивались лишь констатацией общих сумм, выделяемых государством на развитие индустрии. Анализ же источников финансовых средств на эти цели, их эффективность в тот или иной исторический отрезок времени в научной литературе отсутствовал. Между тем этот вопрос немаловажен, если учесть тот факт, что в первый послевоенный период возможности в самой республике по накоплению свободных средств для развития индустрии были весьма ограничены.

Первая специальная публикация на этот счет появилась лишь в 1972г. Позже этот сюжет нашел отражение в монографическом исследовании по истории индустриализации республики.3 В них рассмотрены в общих главных чертах источники финансирования развития индустрии, их структура и удельный вес каждого из них, роль финансовой системы — республиканского и общесоюзного госбюджетов — в осуществлении индустриального развития Молдавии. Выявлено также, что главным и решающим источником средств республиканского госбюджета, а следовательно, и той его части, которая шла на финансирование инду-

3 В.И. Царанов. Об источниках и средствах для индустриального развития Молдавской ССР. - «Известия Академии наук Молдавской ССР», №2, 1972. Его же: По пути индустриализации, с.47-78.

стрии, были внутрихозяйственные накопления в самой республике. И поступали они прежде всего от государственных и колхозно-кооперативных предприятий и организаций, а затем уже от населения в виде различных налогов и сборов. При этом, несмотря на изменение количества источников и эффективности их в накоплении средств в разные годы, ведущее место по объему накоплений постоянно оставалось за государственными предприятиями, потом шли колхозно-кооперативные предприятия и затем уже средства от населения.

Установлено, что значительные средства на финансирование индустриального развития республики по различным каналам поступали через общесоюзный бюджет. Они составляли не менее одной трети от всех затрат, шедших на эти цели.

Несмотря на сравнительную изученность данной проблемы, предстоит еще привлечь дополнительные данные и немало потрудиться над тем, чтобы уточнить размеры накоплений каждого источника, выявить истинные величины фактического вклада всех социальных слоев населения республики в ее индустриальное развитие, как и средств, поступивших на эти цели из других республик через механизм госбюджета СССР.

Индустриальное развитие Молдавии в рассматриваемый период характеризовалось строительством новых предприятий, реконструкцией и техническим перевооружением действующих, а затем дальнейшим постоянным обновлением их технико-производственной базы. Эти две проблемы, стержневые для развития промышленности, нашли некоторое отражение в историко-экономической литературе. Хотя специально они почти не рассматривались.

О реконструкции и техническом перевооружении фабрик и заводов в имеющейся литературе приводится значительное количество фактов, сообщаются цифры о численности станков, оборудования, других технических средств, которые после войны направлялись в республику для возрождения ее промышленного потенциала. Эти данные дают возможность проследить адреса регионов и городов откуда прибывала техника, динамику общей численности технического парка в промышленности республики.4 Анализ же изменения качественных характеристик технического перевооружения промышленности практически отсутствовал в публикациах. Впервые этот вопрос был поставлен в одном небольшом историко-экономическом исследовании, где автор пришел к выводу, что за годы четвертой (первой послевоенной) пятилетки «ремесленно-кустарное производство, базирующееся на ручном труде, систематически заменялось крупными современными предприятиями, оснащенными новой техникой»5. В доказательство были приведены данные о внедрении в производство механических двигателей. Этот пока-

4. З.Г. Романова. Указ. соч., с.69-72.
5. Р.Д.Федотова. Указ. соч., с. 39.

затель является принципиальным, но не единственно важным показателем. К сожалению, автор не дал характеристики этой новой техники, не уточнил, что кустарное производство господствовало главным образом на предприятиях правобережной части республики.

В последующих публикациях более подробно и всесторонне показываются масштабы и содержание технического перевооружения производства, определяются качественные рубежи этого процесса, дается им соответствующая оценка. В частности, отмечается, что в первые послевоенные годы предприятия республики оснащались не только новой, но и уже эксплуатировавшейся ранее техникой, которая завозилась в Молдавию с действовавших государственных предприятий других регионов и часто была, как и импортная, поступавшая в качестве репараций, сильно изношенной и морально устаревшей. Подчеркивается, что в последующие годы техническое оснащение промышленности возрастало за счет новой современной техники и технологий, более широкого внедрения в производство конвейерно-поточного метода и электроэнергии. Это позволило уже в начале 50-х годов значительно изменить технический уровень всех основных для Молдавии отраслей промышленности.

В этих же работах освещается как в последующий период происходили качественные перемены в развитии технического прогресса — переоснащение предприятий более прогрессивной отечественной и зарубежной техникой и технологиями. Это обеспечивало переход от механизации отдельных процессов производства к его комплексной механизации с внедрением механизированных и автоматизированных поточных линий и конвейеров, дается оценка уровня технического прогресса, который увязывается с ростом производительности труда и качеством выпускаемой продукции, экономическим эффектом производства.6 Однако анализ трудностей и недостатков в этом деле, слабоэффективное использование новинок технического прогресса в публикациях практически отсутствуют. Между тем, слабое внедрение в производство достижений науки и техники, ограниченное их использование находятся в прямой зависимости от методов организации промышленного производства и руководства им, от административно-плановой системы, господствовавшей тогда в экономике, когда экономический интерес предприятия и каждого производителя часто игнорировался. На эту сторону никто не обращал должного внимания.

Как уже отмечалось выше, восстановление, реконструкция и дальнейшее развитие промышленности сопровождались постоянным строительством новых и расширением действовавших предприятий. В научной литературе этот вопрос нашел определенное освещение. В боль-

6              В.И.Царанов. Указ.соч., с.91-116, 145-150; Н.А. Щелоков. Указ.соч., с.32;              Д.С.

Табаи. Техническим прогресс и социальная структура рабочих промышленности МССР (1940-1959гг..). Кишинев, 1982, с., 30-59.

шинстве работ, посвященных истории этой отрасли экономики, приводятся отдельные конкретные факты о сооружении и вводе в строй новых фабрик и заводов, данные о финансировании этого строительства.7

В последующих публикациях уже совокупно анализируется промышленное строительство в рассматриваемый период, дается характеристика его количественных и качественных параметров, периодизация, приводится перечень впервые введенных в действие промышленных предприятии в 1946-1960 гг., указываются их производственные мощности.8 Вместе с тем история промышленного строительства нуждается в дальнейшем осмыслении, в т. ч. его стратегия и география, социальные перспективы и последствия и др.

Выше рассмотренные проблемы индустриального развития республики в означенный период нашли отражение также в обобщающих трудах, работах экономистов, других публикациях, где они не являлись основным объектом исследования. Сразу оговоримся, что из этого комплекса проблем историки главное внимание в своих разработках обращали на социальный аспект — развитие рабочего класса, как объекта и субъекта истории. Экономисты же, в силу своей специфики, в своих изысканиях рассматривали развитие индустрии на срезе, как говорится, сегодняшнего дня и углублялись в прошлое не далеко, на дистанцию лишь нескольких лет. Если же они рассматривали промышленность ретроспективно, то, как правило, ограничивались анализом ее отраслевого состава, размещения, специализации. Их больше всего интересовали технико-экономические показатели развития, механизм хозяйствования и т. п.

В этой группе работ содержится характеристика общего развития индустрии по хронологическим периодам, трактуются особенности этого развития, межрайонные и внутрирайонные связи республиканской промышленности, ее сырьевая база и др.9 Большое место в указанных работах уделяется рассмотрению и развитию ее отраслей. Это нашло отражение как в общих, так и в специальных монографиях по отдельным отраслям.10

Как правило, материал в них дается за большой исторический период, что позволяет видеть динамику и результаты развития рассматрива-

7 Н.А. Щелоков. Указ.соч., с.41,42 и др.

* В.И. Царанов. Указ.соч., с. 108-112, 130-140, 143-144, 316-320 и др.

1. К. Козуб, Г. Стукалов. Расцвет экономики МССР. Кишинев, 1969, с. 60-92; Н.А. Щелоков. Указ соч., с.27-39, 250-345, и др;
2. См. Р.Д. Федотова. Указ соч., с.54-95; Н.А. Щелоков.Указ. соч., с.73-250; И.И. Пенсах, А.В. Силкин. Легкая индустрия Молдавии. Ее вчера, сегодня и завтра. (1944-1970гг..). Кишинев, 1968; И.С. Шкорупеев. Пищевая промышленость Молдавии. Кишинев, 1966; Б.А. Цугалевич, М.П. Король. Развитие консервной промышлености Молдавии за годы Советской власти (историко-экономический очерк). Кишинев, 1967; И.Ф. Петровская. Осуществление ленинских идей электрификации в МССР. Кишинев, 1970, и др.

емых отраслей. Появились, в т.ч. монографические исследования, в которых анализируются качественные изменения в промышленном комплексе — складывание, состояние и перспективы развития производств различных групп общественного продукта, в частности, производства средств производства в республике.11

Неотъемлемой частью индустриального развития Молдавии является его социальный аспект — занятые в промышленности: рабочие кадры и инженерно-технический персонал. Они играли активную роль в экономической, социальной и политической жизни республики. Им посвящена значительная часть статей, а также специальные монографии, отдельные разделы в некоторых научных изысканиях молдавской историографии.

Вначале исследователи взялись за осмысление количественных и качественных параметров отряда рабочих республики, форм его пополнения, трудовой деятельности. Затем по мере углубления в проблему круг рассматриваемых вопросов со временем стал расширяться и в результате сложилась литература, которая дает сравнительно полное представление об основных чертах этого многочисленного отряда тружеников общества.

Прежде всего остановимся на проблеме источников пополнения рядов рабочих в республике в рассматриваемый период, как изначальном звене предмета исследования.

В первых монографиях, куда, естественно, вошли и многие статейные публикации, вопрос об источниках не ставился.12 В последующих делалась попытка выяснить эти источники, их особенности для Молдавской республики. Однако, вероятно, в силу еще недостаточной разработанности данного вопроса в научной литературе, у авторов не было четкого понимания самого понятия и природы источников как таковых, критериев их отбора, оценки и др. Отсюда, надо полагать, и противоречивость в классификации и характеристике самих источников, противоречивость выводов приведенному фактическому материалу, утверждение о том, что Коммунистическая партия и Советское правительство «определяли (?) источники ... пополнения» рядов рабочего класса13 и др. Как известно, эти источники являются объективной исторической категорией и поэтому, строго говоря, они не могут определяться властью, т.е. субъективным фактором.

Позже в исследованиях по этому вопросу был расширен, конкретизирован и более обоснован круг вышеупомянутых источников, сделана

11 Л. Гудым. Д.Тон. Создание тяжелой промышленности в Молдавской ССР. Основные проблемы и направления развития. Кишинев. 1967.

•2 в.К. Барбулат. Развитие рабочего класса МССР (1945-1955 гг..). Кишинев, 1969.

13 Б.К. Визер, А.В. Мохова, Л.Е. Репида, П.Л. Рыбалко. Развитие рабочего класса МССР (1940-1965 гг.). Кишинев, 1970, с.47-65.

попытка выявить соотношение их на каждом этапе развития.14 Хотя последнее нуждается в более детальном осмыслении, более всесторонней и многомерной оценке тех кадров, которые пребывали в промышленное производство республики из-за ее пределов. Основной вывод, к которому прямо или косвенно приходят все исследователи, заключается втом, что пополнение рядов рабочих, шло главным образом, за счет населения самой республики, а наиболее массовым источником в рассматриваемые годы было сельское крестьянское население.

Источником пополнения рядов рабочих является определенная социальная среда. Поэтому сам источник — категория социальная. Пути же, каналы, по которым представители этой среди притекают в ряды рабочих, являются формами его пополнения. И источники, и формы — решающие факторы, обеспечивающие простое и расширенное воспроизводстве кадров рабочих, влияющие на количественные параметры их рядов. Качественные же изменения в решающей степени определяю- ытся системой, формами подготовки и повышении квалификации рабочих. Все эти формы были изучены и нашли свое место в работах исследователей республики. Некоторым из них, как например, в системе профессионально-технического образования, посвящены специальные монографии.15 В имеющихся публикациях прослеживаются рост рабочих рядов в промышленности, повышение общеобразовательной, профессиональной и квалификационной подготовки кадров, особенно под воздействием научно-технического прогресса,16 изменения их состава по полу, возрасту и стажу работы, национальности, рост общекультурного уровеня. Конечно, не все эти вопросы получили одинаковое и достаточно полное освещение, некоторые требуют дальнейшей разработки. Например, нуждаются в более углубленном и всестороннем анализе рост рядов рабочих коренной национальности, динамика соотношения и доминантная тенденция национального состава рабочего класса на разных этапах рассматриваемого периода.

Важнейшей стороной, характеризующей рабочих, является их трудовая, творческая деятельность на производстве, в обществе. Эта проблема также нашла определенное освещение в историографии. Авторы публикаций приводят и анализируют значительное количество ярких фактов о трудовой деятельности рабочих на производстве, называют сотни фамилий людей, чей труд был высокопроизводительным и доброкачественным, достойным подражания. Немало написано о трудовом соревновании рабочих между собой, между коллективами предприятий и отраслей промышленности, в межреспубликанском масштабе,

14. В.И. Царанов. Указ.соч.. с.202-219.
15. В.М. Гру. Профессионально-техническое образование в МССР'( 1941-1965гг.). Кишинев, 1972.
16. Д.С. Табан. Указ.соч., с.71 -102.

показывается массовость этого явления, приводится соответствующая статистика.17

В процессе своего труда рабочие проявляли свою творческую смекалку, стремились реализовать себя и через эту форму деятельности. Их техническое творчество по совершенствованию орудий труда, технологических процессов положительно влияло на производство с одной стороны, а также на саму личность рабочего — с другой. Факты о пытливой работе ума многих рабочих, инженеров и техников приводятся в соответствующих разделах исследований. Там же можно найти и статистические сведения на этот счет.18

Оценивая в целом уровень освещения этой проблемы, должны отметить одну характерную для советской историографии последнего периода особенность, заключавшуюся в исключительно или преимущественно положительном показе практики исторического процесса. Выявление же издержек развития, недостатков, уязвимости избранных путей и методов реализации принятых планов оставалось за кадром, а если о негативных сторонах и шла речь, то только на первичном уровне, по мелочам, избегая больших, принципиальных обобщений и оценок.

В публикациях сплошь и рядом находишь факты о выполнении и перевыполнении планов отдельными тружениками, рабочими коллективами, выпуске сверхплановой продукции. Но очень редко, да и то вскользь говориться о качестве промышленной продукции, о том, что она по этому показателю в массе своей отставала от лучших образцов отечественного и зарубежного производства.

В некоторых работах трудовая деятельность рабочих сводится к показу лишь соревнования, подчеркивая массовость этого явления, но упускаются, кстати, сопутствовавшие ему на практике формализм, показуха и т.п. Действительно, соревнование является составной частью, одной из форм и одним из сильнейших катализаторов трудовой деятельности в советской системе организации труда. Трудовая активность рабочих нуждается в более широком и глубоком освещении чем раньше.

Исследователи акцентировали свое внимание на творческой стороне труда рабочих — изобретательности и рационализаторстве. Это интересная грань их трудоучастия в производстве. Между тем, оставалось в тени противоречие между числом предложенных идей и долей их внедрения. Причем эффект от внедрения изобретений и рацпредложений показывался, как правило, расчетный, а не реальный, фактический. Разница же между ними была немалой, учитывая срав-

17. В.К. Барбулат. Указ.соч., с. 133-155; Б.К. Бизер и др. Указ.соч., с.114-125; Л.Е. Репи- да. Роль рабочего класса в строительстве социализма в МССР (1946-1958). Кишинев, 1977, с. 148-175 и др.
18. Л.Е. Репида. Указ. соч., с. 177-190 и др.

нительно слабую восприимчивость промышленности к новшествам науки и техники в тот период.

Важным аспектом, характеризующим жизнедеятельность рабочих, является уровень их благосостояния. Динамика его изменения, анализ факторов, влиявших на этот процесс, не были обойдены вниманием исследователей. В ряде статей, брошюр, монографий показываются перемены в условиях жизни населения республики, в т.ч. рабочих в послевоенные годы, нормативные акты государства по этому вопросу, освещается жилищное строительство, рост доходов и потребления рабочих, их коммунально-бытовое обслуживание в 40-50-е годы.19 Авторы делают акцент на показе положительных изменений в жизненном уровне различных категорий населения, в т.ч. и рабочих. Однако они обходят молчанием или весьма скупо пишут о трудностях первого послевоенного пятилетия в жизни людей, о голоде 1946-1947 гг.. и его трагических последствиях.

Отмечая изменение уровня благосостояния рабочих, исследователи сравнивали его с предыдущим. Это верно, но недостаточно. Желательно его сопоставлять с эталонным — медицинскими нормами потребления продуктов питания, предметов другого назначения для обеспечения нормальной жизнедеятельности людей, уровнем жизни рабочих передовых в этом отношении стран.

Развитие промышленности и, как следствие, рабочего класса явилось мощным градообразующим фактором, оказывало глубокое воздействие на народное хозяйство, все стороны социальной и общественно- политической жизни. Выявление этих причинно-следственных связей, дающих возможность прогнозирования в будущем результатов дальнейшего индустриального развития республики, в последние десятилетия ушедшего столетия стали попадать в орбиту интересов ученых, нашли отражение в литературе. В частности, было прослежено влияние индустриального развития на динамику и структуру народного хозяйства, изменение социальной структуры населения, развитие городов республики, повышение ее экономического уровня и др.20 Однако это лишь первые шаги. Предстоит шире и глубже осмыслить эту проблему, выявить воздействие индустрии на экологическую ситуацию в республике, уяснить связь ее с более отдаленными последствиями влияния на окружающую среду и др.

Процессы, происходившие в послевоенный период в экономике, в т.ч. и в промышленности республики, а точнее: в ее правобережной части имели определенную направленность и научно-политическую трак-

19 В.К. Визер и др. Указ.соч., с. 179-191; Ф.Д. Дороганич. Материальное благосостояние трудящихся МССР (1946-1958гг..). Кишинев, 1974, и др.

2М В.И. Царанов. Указ.соч., с.261-299; Л.Е. Репида. Роль рабочего класса..., с. 132-141.

товку, формулировавшуюся как социалистическое преобразование народного хозяйства. Составной частью этого процесса была социалистическая индустриализация, которая должна была обеспечить переход промышленности, как и всего народного хозяйства, на рельсы крупной машинной индустрии и победу социалистических форм организации хозяйства. Вопрос этот не риторический. Он не потерял своего значения и поныне, ибо речь идет, конечно, не о том или ином названии происходившего тогда процесса, а о его сути, главном — таком преобразовании производительных сил, вт.ч. промышленности, которое позволило бы экономике республики оптимально интегрироваться в общесоюзный экономический потенциал. Поэтому и сегодня, когда Молдова на пути поисков форм и способов интеграции в новые экономические структуры, в т.ч. и общеевропейские, не потерян научный и практический интерес выяснения содержания и сроков осуществлявшихся тогдашних преобразований.

В научной литературе эта проблема применительно к Молдавии долгое время по-существу оставалась вне поля зрения исследователей. Впервые ее коснулись экономисты на рубеже 60-70-х годов.21 Затем она монографически была исследована в историческом аспекте.22

В своих изысканиях одни авторы, занимавшиеся проблемой индустриализации, верно исходили из того, что социалистическая индустриализация (мы оперируем этим термином потому, что он прочно утвердился в тогдашней научной литературе и имеет свое конкретное содержание), это не бесконечный процесс, а лишь определенный «исторический момент в развитии социалистического общества», который не тождествен последующему, дальнейшему развитию промышленности,23 другие этой разницы не видели. Первая посылка верна. Она подразумевает не вообще развитие промышленного производства, а решение определенного круга задач в ходе реализации политики социалистической индустриализации, которая поэтому имеет свои хронологические рамки.

Какие же это задачи? Для большой страны (СССР) в целом, как известно, главной задачей являлось развитие крупной и прежде всего тяжелой промышленности с ее сердцевиной — машиностроением. И в этом была своя логика, ибо речь шла о создании такого промышленного потенциала, который обеспечил бы переход всего народного хозяйства всей страны на основу передовой машинной техники, оборонос-

21. А.А. Гудым, Д.С. Гон. Указ.соч.; С.И.Киркэ. Исследование уровня развития и структуры промышленности союзной республики (на примере МССР). Кишинев. 1970; он же. Региональные проблемы процесса создания материально-техническом базы коммунизма в СССР (на материалах МССР). Кишинев, 1979, и др.
22. В.И.Царанов. Указ.соч., и др.
23. С.И. Киркэ. Исследование уровня развития, с.54.

пособность государства, его технико-экономическую независимость от других стран и т.д. По такой же схеме-шаблону эта проблема в советской историографии в течение не одного десятилетия трактовалась и для отдельно взятой республики, или экономического региона, как части целого, не сообразуясь с местной конкретной обстановкой. Получался парадокс. С одной стороны, процесс социалистической индустриализации в каждой республике, исключая территории, вошедшие в состав СССР в 1939-1940 гг,, завершался примерно одновременно с таковым во всей стране, а с другой — не в каждой республике к тому времени можно было обнаружить развитую тяжелую промышленность и тем более машиностроение. Но это имело свое объяснение. Трудно, конечно, поверить в то, что исследователи не замечали этого парадокса. Очевидно, это происходило оттого, что тогда нельзя было отклоняться от единожды выработанной и зачастую догматически трактуемой теории социалистической индустриализации.

С конца 50-х годов исследователи постепенно стали освобождаться от бытовавших штампов и стереотипов, глубже анализировать факты, находить специфику этого исторического явления в каждом регионе. Такие подходы открывали для них новые возможности более углубленного анализа, позволявшего прийти к выводам, более адекватным историческим реалиям. Однако шаблон по инерции еще действовал. Очевидно, по этой причине в некоторых публикациях, увидевших свет уже в 70-е годы, появились такие трактовки, где индустриализация союзных республик сводилась «к созданию крупной промышленности вообще и тяжелой с ее сердцевиной - машиностроением в частности»,24 что в Молдавской ССР машиностроение является отраслью, завершающей процесс индустриализации республики.25 А поскольку к моменту утверждения в Молдавии нового способа производства тяжелая промышленность, в т.ч. машиностроение была относительно слабо развитой, практически не влияла на индустриальное лицо республики, то авторам ничего не оставалось делать как раздвинуть временные рамки социалистической индустриализации. Так, один из них еще в конце 70-х годов писал, что индустриализация «может завершаться (как это и произошло в Молдавии) и за пределами стадии перехода от капитализма к социализму, то есть уже в период развернутого строительства материально-технической базы коммунизма». 26 Думается, что такая позиция проистекает помимо всего прочего, от того, что автор, хоть и заявляет, что «каждая республика — лишь часть СССР, звено единой народнохозяйственной системы»,27 все же он до конца не проводит четкого различия между целым и частью целого.

24. Там же, с. 52-53.
25. Он же. Региональные проблемы, с.61.
26. Там же.
27. Там же, с. 59.

Иначе зачем же в каждой республике, как части целого, создавать тяжелую промышленность, в т.ч. машиностроение?

В целом для СССР, как отмечено выше, это было необходимо для перевооружения всего народного хозяйства. Для некоторых республик, где были благоприятные условия, такое тоже понятно. Но зачем же стремиться непременно к созданию машиностроения там, где для этого не было, скажем, сырьевой базы и др. Ведь в одном государстве, где существовало региональное разделение труда и имелась оптимальная специализация регионов, переоснащение отраслей экономики новейшей техникой, в т.ч. в каждой республике происходило за счет общих технических ресурсов страны. Тем не менее, в ходе индустриализации каждой республики необходимо было на базе новейшей техники создавать в ней крупное машинное производство, потенциально наиболее эффективное и способное с учетом местных сырьевых, демографических и иных возможностей, исторических традиций народа оптимально интегрироваться в общесоюзный экономический комплекс в переходный от капитализма к социализму период.

И это не отвлеченный научный вопрос. Мне думается, что он не потерял своей актуальности и в наши дни. И вот почему. Ведь для интеграции Молдовы в экономическое пространство Европы или стран СНГ, ей нужно прежде всего определиться с какой конкретной специализацией она сможет наиболее эффективно участвовать, скажем; в общеевропейском разделении труда. И конечно же, не продуктами машиностроения, как тракторы, бытовые электромашины и т.п., для которых у нее нет теперь ни сырьевых, ни других необходимых ресурсов в виде современных технологий, научного потенциала и проч. Она, по видимому, должна будет найти свою нишу в любой системе разделения труда, исходя из своих возможностей и особенностей.

Ситуация — послевоенная и нынешняя — во многом сходны. В связи с этим теоретическое осмысление процессов, происходивших в промышленности послевоенных лет, нуждается в новых творческих усилиях без установившихся ранее штампов и трафаретов. Это даст возможность не только лучше узнать прошлое, но и с помощью конкретных и достоверных знаний о прошлом лучше действовать сегодня в условиях поисков новых приоритетов и ориентиров.

Мы остановись не на всех, а лишь на основных сюжетах индустриального развития Молдовы в рассматриваемый период, нашедших заметное отражение в историографии республики. Не все они разработаны в равной степени по полноте своей и достоверности. Эго делает необходимость их дальнейшего более достоверного рассмотрения.

836140

Значительная часть исторической литературы, в которой рассматривается история республики в 40-50-е годы, посвящена аграрному сектору, в котором было занято подавляющее большинство трудоспособного населения. Как известно, эта отрасль экономики в досоветский период была наиболее отсталой и многострадальной. Война нанесла ей тяжелый урон, который усугубился жестокой засухой 1946 г.

Осмысление и освещение процессов, которые происходили в сельском хозяйстве, началось с конца 40-х годов. Впервые они в сжатом виде и оценочно были изложены в отчетном докладе на II съезде Коммунистической партии Молдавии (февраль 1949 г.) и в материалах сборника статей, посвященных 25-летию МССР (1949 г.). В последующий период продолжалось исследование различных сюжетов этой темы, что находило отражение в статейных публикациях в научных журналах и сборниках, ученых записках и др.

Впервые была предпринята специальная попытка дать систематическую, хотя и краткую историю преобразований сельского хозяйства Молдавии за послевоенный период в коллективной монографии «Осуществление ленинского кооперативного плана в молдавской деревне.»28 В дальнейшем продолжалось углубленное исследование истории аграрной проблематики, что нашло свое выражение в многочисленных монографиях, в т.ч. обобщающего характера, сборниках статей, документальных публикациях и др. Сложилась довольно-таки объемная историография по данному периоду. Наиболее полно и всесторонне история развития сельского хозяйства республики, начиная с 1917 г. вплоть до середины 60 годов, изложена в обобщающей работе коллектива авторов «Становление и развитие колхозного строя в Молдавской ССР».29

Рассмотрим хронологически основные проблемы, получившие наибольшее отражение в научной литературе. Начнем с довоенного периода. Тем более, что некоторые процессы, начавшиеся в 1940г., войной были прерваны, возобновились они и были завершены уже в послевоенные годы. Прежде всего, внимание исследователей было привлечено к преобразованиям общественно-экономических отношений и всего уклада жизни на селе. Сравнительно подробно описана земельная реформа 1940 г., завершившаяся в 1945 г., т.е. процесс передачи безземельному и малоземельному крестьянству земель крупных собственников-помещи- ков, монастырей, церквей и др., а также часть земель зажиточных крестьян, чьи наделы выходили за рамки норм, установленных советским законодательством по землепользованию. Этот сюжет затем продолжил-

:s С.Афтснюк, К.Сгратиевский, В.Царанов. Осуществление ленинского кооперативного плана в молдавской деревне. Кишинев, 1%3.

29 Становление п развитие колхозного строя в Молдавской ССР. Кишинев. 1971.

ся в 1944-1945 гг., который также нашел отражение в литературе, главным образом, статейного характера. Авторы показали аграрную политику и практические действия государства на селе по оказанию помощи крестьянам в освоении полученных земель с одной стороны, а с другой - подготовку условий для перевода их на путь коллективного труда, начало этого перехода.

По мере перемещения в 1944г. военных действий с территории республики за ее пределы началось восстановление разоренного войной сельского хозяйства. Это была многотрудная задача. В историографии нашел отражение этот процесс восстановления. Авторы показывают тот громадный ущерб, который был нанесен сельскому хозяйству разорительной войной, подчеркивают, что он выразился не только в разграблении коллективных и государственных хозяйств, но и в больших потерях для единоличных крестьянских дворов, что проявилось в уменьшении обеспеченностью их рабочим и продуктивным скотом, сельскохозяйственным инвентарем, снижением качественных характеристик долголетних насаждений, земельных угодий и т.п.

Большое внимание уделяют они помощи, оказанной государством крестьянству в возрождении этой отрасли экономики. Показаны различные формы этой помощи: денежные кредиты, различные финансовые и зерновые ссуды, в т.ч. кондиционным посевным материалом, помощь техникой, кадрами, организационными и другими мероприятиями, которые были необходимы в тяжелые послевоенные годы. По публикациям можно проследить динамику и степень восстановления по годам посевных площадей зерновых, технических, овоще-бахчевых культур, садово-виноградных насаждений, урожайности и валовых сборов в целом. Одним словом, приводится разнообразный и добротный фактаж на эту тему, дается ему оценка.30

Правда, материал, как правило, подается так, что создается впечатление будто все шло хорошо, без сучка и задоринки, что росли успехи в этом деле и ничто его особенно сильно не омрачало или существенно осложняло, кроме засухи, о которой речь пойдет чуть ниже. На самом деле это был не простой, а многотрудный процесс для многотысячных крестьянских масс в условиях всеобщей разрухи и истощенности всех и всяческих ресурсов. Вот об этом-то только упоминается, а не раскрывается реальная картина того, как было все на самом деле, причем, на ярких фактах, коих было множество. Это естественно, обедняет историю возрождения послевоенной деревни. В описании процесса восстановления большой акцент делается на оказании крестьянству помощи со стороны государства и это правильно, однако как-то невольно оста-

30Стамовлеіпіе и развитие колхозного строя в Молдавском ССР, с. 112-123; История народного хозяйства Молдавском ССР. 1917-1958, с.256-268,н др ются в тени колоссальные усилия самого крестьянства по возрождению своих хозяйств. Кстати, сама помощь государства сельскому хозяйству Молдовы на этом этапе, как и позднее, думается мне, авторами больше констатируется, нежели глубоко анализируется и оценивается должным образом в той конкретной и тяжелой обстановке. Между прочим, огромное значение этой помощи, ее эффективность для Молдовы выгодно отличаются в сравнении с нынешней помощью ей со стороны различных зарубежных структур.

Как известно, сильное негативное влияние на восстановление сельского хозяйства, как ни на одну другую отрасль экономики, оказала жестокая засуха 1946 г., которая инициировала одну из самых драматических страниц в послевоенной истории республики — голод населения зимой 1946-1947 гг., приведший к гибели части ее жителей. Долгие годы эта тема была запретной для исследователей. Если они и касались ее, то только в плане показа засухи, отдельных ее последствий, о голоде лишь упоминалось и не более того. Приводились цифры о гибели, вследствие засухи, посевов, многолетних насаждений, резком сокращении поголовья рабочего и продуктивного скота, невозможности приобретения крестьянами из-за нехватки необходимых средств сельскохозяйственного инвентаря, о том, что засуха приостановила восстановительные процессы в сельском хозяйстве. И конечно же, много внимания уделялось показу помощи общесоюзным правительством республике в преодолении последствий этого тяжелого бедствия.31 Реальная же картина бедствия, его настоящие масштабы, голод и дистрофия, вызвавшие повышенную смертность населения, оценка действий местных и центральных властей в этой ситуации оставались за кадром исследований. Такой подход сильно искажал правду о том времени.

Несколько лет назад был снят запрет на освещение этой темы, открыт доступ к архивным документам, которые раньше были недосягаемы для исследователя. Появились первые публицистические статьи, в которых приводились яркие, порой леденящие душу факты об имевших место случаях каннибализма в Молдове, о голоде, дистрофии, массовых летальных исходах на этой почве и др. Эти статьи носили скорее разоблачительный, нежели объективный научно-исследовательский характер. Основная причина тяжелого бедствия нередко их авторами виделась в умышленных действиях властей всех уровней, а некоторые из них заявляли даже о намеренно организованном властями голоде. В это же время в периодической печати появляются материалы профессиональных историков, которые, опираясь на более широкий круг источников и вопреки царившей тогда моде, пытаются дать более взвешенную оценку этому явлению. К такого рода публикациям следует отнес- ти небольшое, но ценное научно-популярное издание о засухе и голоде,32 выполненное на сравнительно широкой документальной базе, а также подготовленный коллективом авторов краткий курс истории республики с древнейших времен до середины 90-х годов.33 Их анализируют как объективные, так и субъективные причины массового голода, показывают его масштабы и последствия, усилия государства, и прежде всего союзного, по преодолению этого бедствия для населения республики. Ценным вкладом в изучение данной проблемы является публикация объемистого сборника документов на эту тему,34 абсолютное большинство из которых впервые увидело свет. Жаль только, что подбор документов страдает предвзятостью (которая, кстати, и не скрывается) — намного шире и ярче показаны негативные стороны этого драматического явления, нежели усилия и помощь государства республике в этот тяжелейший послевоенный период. Много теряет этот сборник, кстати, и от слабой археографической обработки его документов и др.

Как видим, запретная до недавних пор тема о засухе и голоде учеными поставлена, введены в научный оборот многие важные документы, сделаны первые шаги по их осмыслению. Предстоит, однако, еще продолжить ее исследование, шире и глубже показать и проанализировать объективные и субъобъективные причины голода, его последствия для дальнейшего развития республики.

Научные исследования по преобразованию сельского хозяйства в свое время проводились по известной формуле: подготовка условий для коллективизации, сам ее процесс и т.д. Поэтому по данной схеме в республике накопилась определенная литература. Это касается и формирования условий для коллективизации. Исследователи рассмотрели целый комплекс вопросов, решение которых обеспечивало создание достаточной материально-технической и организационной базы, благоприятной психологической обстановки среди крестьян-единоличников, обусловивших переход их на путь кооперации.

Прежде всего историками было обращено внимание на создание сети машино-тракторных станций, оснащение их техникой, кадрами, обеспечение финансами и проч. Затем была показана социальная политика государства, способствовавшая росту колхозного строительства — это и передача крестьянам земли, и помощь в ее хозяйственном освоении, и льготы вновь организованным колхозам, и политика ограничения зажиточного крестьянства и др. И, наконец, было изучено третье направление, по которому шла подготовка коллективизации: массово-политическая работа среди самого крестьянства с целью влияния на него в

32. Б.Г. Бомешко. Засуха и голод в Молдавии. 1946-1947 гг.., Кишинев, 1990.
33. История Республики Молдова с древнейших времен до наших дней. Кишинев, 1997.
34. Голод в Молдове. (1946-1947). Сборник документов. Кишинев. 1993.

известном направлении. Эта работа рассматривается в литературе в различных аспектах. С одной стороны, создание и укрепление сети политических структур в сельской местности, таких как советские органы власти, партийные, комсомольские и женские организации и, с другой стороны, целенаправленная деятельность этих организаций, их актива по вовлечению единоличных крестьян в артели. Не обойдено вниманием привлечение к этой работе сельской и городской интеллигенции, коллективов промышленных предприятий и других структур в виде шефства над селами, сельскохозяйственными артелями и МТС, роль ликвидации неграмотности и малограмотности в политическом просвещении сельского населения, пропаганда позитивных моментов деятельности коллективных хозяйств республики и др. Все это достаточно подробно расписано в статейных и монографических публикациях.35

Разумеется, вышеуказанная работа, являвшаяся составной частью аграрной политики государства, несомненно, достигала определенной цели. Однако не так просто определить степень достаточности этой работы для того, чтобы она наверняка смогла убедить крестьянина в необходимости отказаться от привычного ему способа производства и в целесообразности вступления в сельскохозяйственную артель. Верным критерием в таком деле может служить только сама практика вступления крестьян в колхозы, массовость этого явления, хотя и она нуждается в оговорках, ибо, как мы хорошо знаем, наряду с проводившейся вышеупомянутой работой имел место также некоторый прессинг на крестьянина, который иногда был сильнее его соображений о целесообразности перехода и который размывал возможность максимально точно оценить достаточность подготовленных условий для коллективизации.

Естественным и более безболезненным способом перехода крестьянина к коллективным формам ведения хозяйства является участие его ранее в различных простейших формах кооперации. В них он на практике познает плюсы и минусы артельного труда, общих усилий в решении тех или иных производственных задач, проведении сельскохозяйственных операций, привыкает к коллективным формам производственных отношений. Форм кооперации — совместных усилий производителей сельхоз продукции — множество. Они доступны и понятны каждому крестьянину. На примере истории бывшего СССР, в т.ч. его республик кооперация получила определенное развитие в доколхозной деревне, хотя и не в равной степени — в одних регионах меньше, в других больше.

35 С.Я. Афтешок и др. Указ.соч., с.47-62.; Из истории революционного движения и социалистического строительства в Молдавии. Сборник статен, посвященный двадцатилетию МССР. Кишинев, I960, с.255-288; Становление и развитне колхозного строя, с. 123-144; М.К. Сытипк. Коллективизация сельского хозяйства и формирование класса колхозного крестьянства в Молдавии. Кишинев, 1976,с. 121-196, н др.

В Молдавии простейшие формы кооперации также получили некоторое распространение в послевоенные годы. Историки-аграрники отмечали этот факт в своих исследованиях. Ими были описаны эти формы — потребительская, садово-виноградная, супряги.36 Однако производственная кооперация в Молдавии как по степени охвата числа крестьянских хозяйств, так и по разнообразию своих форм получила сравнительно, скажем, с Прибалтийскими республиками, небольшое распространение. Тем не менее, авторы справедливо подчеркивают, что она сыграла положительную роль, как форма крестьянской взаимопомощи и как средство приобщения селян к более высоким формам производственного кооперирования.

Однако возникает вопрос: почему простейшие формы производственной кооперации получили в послевоенной деревне Молдавии незначительное развитие по сравнению не только с другими бывшими республиками СССР, но и Молдавской АССР в 20-е годы? С чем это связано: с изменением исторической обстановки, исторической практикой крестьянства или воздействием других факторов на единоличные хозяйства? На эти вопросы исследователям еще предстоит дать развернутый ответ. Трудно представить себе до конца всю картину происшедших на селе изменений в послевоенный период, в т.ч. и преобразований в сельском хозяйстве, не выяснив динамику социально-экономических отношений крестьянства, влияния на них политики государства. Это хорошо понимали историки аграрники, внимательно изучавшие данный период. Ими было установлено, что в 1944 г., ко времени освобождения республики от фашистских захватчиков, деревня была социально ослаблена — около 4/5 всех хозяйств были бедняцко-батрацкими. Однако под воздействием аграрной политики Советского государства, одной из главных задач которого было оказание помощи беднейшим слоям деревни, незамедлительно начался процесс ее осереднячивания — явление, характерное и для других регионов бывшей большой страны в доколхозное время.

Засуха и недород 1945-1946 гг. в сельском хозяйстве и последовавший за ними голод, тяжелейшим образом сказавшийся на развитии послевоенной деревни, прервали этот процесс, который возобновился лишь после преодоления бедствия. Однако процесс осереднячивания крестьянских масс в правобережных районах республики не получил должного развития вследствие их быстрого перехода на путь колхозов. Поэтому деревня оставалась в основе своей накануне массового вступления крестьян в артели бедняцкой и маломощно-середняцкой. С другой стороны, в литературе показано, что по отношению к наиболее зажи-

lt;ь Вопросы истории социалистического строительства в Молдавской ССР. Кишинев, 1962, с. 120-139; М.К. Сытинк. Указ.соч., с. 131 -13S точной части крестьянства, которая была незначительной как по численности, так и по удельному весу в аграрном производстве, государство проводило политику ее ограничения, в т.ч. запретило капиталистические институты в деревне. По этой причине хозяйства, отнесенные к кулацким, не могли осуществлять расширенное воспроизводство капиталистических производственных отношений в молдавской деревне.37

Центральным вопросом аграрной истории республики в первый послевоенный период была коллективизация крестьянских хозяйств в ее правобережных районах, оказавшая глубокое воздействие на крестьянство, его последующее развитие, на весь уклад сельской жизни. Изучение этого исторического явления началось едва ли не с момента его зарождения. Впервые комплекс вопросов, связанных непосредственно с коллективизацией, нашел отражение в партийных документах, обсуждался на различных партийных форумах.

С середины 50-х годов стали появляться научные публикации по этой проблеме. Авторы прослеживали общие параметры коллективизации — ее начало, развитие и др., однако, эти работы, как правило, шли еще в русле старых схем и традиций.

С конца 50-х годов исследователи смелее и глубже стали осмысливать этот процесс, привлекать новые материалы, постепенно отходить от традиционных схем, выявлять характерные черты и особенности коллективизации в конкретно-исторических условиях республики. Историография пополнилась рядом публикаций, в которых достаточно полно показаны начальный этап, развитие, темпы и завершение коллективизации, в том числе массовое колхозное движение, его главные движущие силы, роль общественных организаций, различных социальных слоев крестьянства в этом движении, инициаторов колхозного строительства, классовая борьба и экспроприация наиболее зажиточной части деревни — кулачества, географические зоны, отличавшиеся своими особенностями в осуществлении социально-экономических преобразований. Анализируется во временном срезе соотношение культурной и социальной революции на селе, технической и социальной реконструкции сельского хозяйства.

По некоторым вопросам коллективизации авторы высказывали различные точки зрения, дискутировали. Это, в частности, касалось начала массового колхозного движения, отдельных этапов коллективизации, ликвидации кулачества как класса и др.

К примеру, некоторые авторы, по действовавшему тогда шаблону, массовое вступление крестьян в сельхозартели связывали, как это было в других регионах, с массовым переходом в колхозы самой многочис-

37 Вопросы истории социалистического строительства в Молдавской ССР, с. 87-119, и др.

ленной части крестьянства — середняка, в то время как эта фигура в республике, в силу различных причин, не составляла большинства в послевоенной деревне.

Вопрос о том, когда началось массовое движение крестьян в артели немаловажный факт, ибо он позволяет установить достаточность подготовленных условий для этого и самое главное — зрелость и готовность самих крестьянских масс к массовому переходу на коллективистский путь развития. Однако в обстановке, господствовавшей тогда в стране системы, когда вопрос об этом переходе решался не только в зависимости от зрелости объективных факторов, но и волевым способом, нажимом на крестьян, вышеуказанный критерий начала массовости движения несколько размывался, терялся его научный смысл. Правда писать тогда об этом так свободно как сейчас, по понятным причинам, никто не мог. Результаты дискуссий, как и остальных вышеупомянутых изысканий по коллективизации, вошли в обобщающие труды по аграрной истории республики.38

Имеющиеся публикации по вышеуказанному этапу коллективизации дают в общих чертах представление об этом процессе. Однако для более полной и верной картины необходимо еще многое сделать — ввести в научный оборот новые факты, а главное — по-новому осмыслить вопрос о необходимости и целесообразности кооперирования крестьянских хозяйств в тех формах, в которых оно проводилось, соотношение объективных и субъективных факторов в осуществлении коллективизации, в т.ч. ее хода, темпов и т.д. Например, высокие темпы вступления крестьян в колхозы летом 1949 г. раньше стереотипно объяснялись созданием необходимой материально-технической базы в земледелии для ведения коллективного хозяйства, финансовой поддержкой государства колхозов, массово-разъяснительной работой среди крестьянства, руководством Коммунистической партии колхозным строительством и т.п., а о сильном психологическом воздействии на крестьянство фактом скоротечного насильственного раскулачивания наиболее зажиточной части деревни и выселения ее за пределы республики в начале июля 1949 г. почти не говорилось ни слова. Как, кстати, не ставился вопрос и о соотношении доброй воли и насилия при вступлении крестьян на путь артельного труда. И только в последние годы на эти вопросы было обращено внимание исследователей. 39

По иному надо будет освещать ошибки и нарушения, допускавши-

38. С.Я. Афтенюк н др. Указ.соч., с.62-79; Становление и развитие колхозного строя в МССР, с. 174-184; История народного хозяйства МССР. 1917-1958 гг., с.269-273.
39. В.Царанов. О доброй воле и насилии в процессе коллективизации крестьянских хозяйств в правобережной Молдавии. // Мысль. 2000, № 1 (9); его же. К вопросу об отношении крестьянства к коллективизации сельского хозяйства в правобережных районах МССР. // Отечественная история.2001, №1.

еся в ходе коллективизации. Раньше они подавались приглушенно и дозировано. Их же надо более основательно и объективно показать и проанализировать, дать им до конца заслуженную оценку в контексте исторических реалий того времени. Например, вопрос о нажиме на крестьянство, администрировании в ходе коллективизации в середине лета 1949 г. и др.

Важным вопросом в коллективизации, который и по ныне вызывает горячие эмоции и дискуссии, является отношение к кулачеству и судьба его в ходе преобразования деревни. Исследователи не обошли его вниманием. Они описали основные характеристики этой социальной прослойки после выделениям ее государством летом 1947 г. в особую категорию — численность, удельный вес в единоличном крестьянском секторе, отношение к социальным переменам в деревне. Показана политика государства по отношения к этой категории хозяйств вплоть до раскулачивания и выселения семей большей части этих хозяйств за пределы республики.

К сожалению, до недавних пор история наиболее зажиточной части деревни и ее дальнейшая судьба освещались однобоко в общепринятой тогда традиционной манере, в т.ч. оправдывалась акция государства по ее непременному насильственному раскулачиванию и выселению.

Правда, нельзя сказать, что в то время не делалось попыток иначе подойти к оценке отношения государства к кулачеству. В середине 60-х годов в научной печати тезисно была высказана мысль, ставившая под сомнение необходимость ликвидации кулачества в правобережных районах методом раскулачивания и высылку большей части его за пределы республики.40 В том же году другим автором была сделаны попытка показать альтернативный вариант решения данной проблемы в конкретноисторических условиях Молдавии послевоенного времени.41 Однако тогда на эту попытку был наложен запрет и дальше публикации тезисов дело не пошло. И лишь спустя более четверти века, когда для исследователей открылся доступ к ранее закрытым архивным документам, появилась возможность адекватно показать историю наиболее зажиточных крестьянских хозяйств в послевоенные годы, в том числе их количественные и качественные характеристики, взаимоотношения с государством, процесс раскулачивания и высылку большинства кулацких семей за пределы республики, последующую их судьбу.42 Большую роль в достовер-

40. А.И. Медведев. К вопросу о проведении политики ликвидации кулачества в правобережных районах МССР. // Научная сесия проф.-преп.состава и сотр. Кишиневск. гос.У- нив-та, посвященная итогам научн. деятельности за 1964 г. Тезисы докладов. Кишинев, 1965, с. 17-18.
41. Ученые записки Кишиневского государственного университета, т. 79, 1965, с. 153-154.
42. В.И. Царанов. Операция «Юг» (О судьбе зажиточного крестьянства Молдавии). Кишинев, 1998.

ном освещении данной проблемы сыграла публикация ценных документов и материалов о депортациях из Молдовы в 40-50-е годы, где отражены также факты о выселении кулачества, и их научный комментарий.43

Рассматривая в целом литературу по истории коллективизации, надо подчеркнуть, что с конца 50-х годов исследователи постепенно стали освобождаться от наиболее одиозных догм и штампов в освещении и оценке происходящих в деревне событий, искать новые подходы к анализу и трактовке некоторых из этих событий, хотя осмысление основных сюжетных линий коллективизации продолжалось в рамках ранее сложившихся традиций исследования.

С конца 80-х годов, благодаря расширению доступа к новым документам и материалам, появилась возможность смелее и глубже, а главное, свободнее научно интерпретировать историю аграрных преобразований в послевоенной деревне, как впрочем, и других проблем истории. Жаль только, что некоторые авторы под предлогом преодоления «белых пятен» в истории стали делать упор лишь на негативные факты, гипертрофировать их, а то и вовсе белое выдавать за черное и наоборот в угоду политическим и национально-экстремистским амбициям.44 Их публикации, которые, к сожалению, появляются и по сей день, весьма далеки от научного понимания трактуемых ими исторических событий, запутывают и дезориентируют читателя.

Между тем, остаются в стороне еще вопросы, которые нуждаются в более внимательном и всестороннем анализе. К ним можно отнести объективное осмысление сельскохозяйственной артели, как формы организации крупно-аграрного производства, имеющей неоспоримые преимущества перед мелким индивидуальным хозяйством, опять же, показ и оценка негативных моментов в практике преобразования деревни и др. Как известно, отклонение от изначально задуманного плана, ошибки, недостатки, нарушение установленных рамок — явление нередко встречающееся в новом деле, тем более таком сложном, как кардинальное переустройство жизни крестьянства. Они в общем-то неизбежны. И о них ранее не умалчивалось, о них писали, но как? Писали об ошибках при оформлении колхозов, о том, что иногда на крестьян оказывалось административное давление в процессе коллективизации, о разбазаривании колхозных земель и имущества, о нарушении Устава сельхозартели, колхозной демократии и т.п. Но ни в одной публикации, ни разу не был поставлен и принципиально проанализирован вопрос о том, что нарушался один из главных принципов колхозной жизни — неукоснительное право коопе-

43. В.И. Пасат. Трудные страницы истории Молдовы. 1940-1950. Москва. 1994; Он же. Суровая правда истории. Депортации с территории МССР 40-50 гг., Кишинэу, 1998.
44. I.$i§canu. Destaranirea boI§avica in Basarabia. Chisinau, 1994; Gribincea M. Basarabia in primii ani de ocupatie sovietica. 1944-1950. Cluj-Napoca. 1995; История Бессарабии. (От истоков до 1998 года). Кишинэу, 2001, и др.

раторов самим, без вмешательства кого бы то ни было из вне, самостоятельно принимать решения по всем вопросам, находившимся в компетенции артели, начиная от избрания собственных органов управления и до того, чтобы распоряжаться по собственному усмотрению результатами своего труда. Ведь нередко колхозы больше напоминали собой не самоуправляющиеся кооперативные структуры, а государственные предприятия с вытекающими отсюда последствиями — настоятельной рекомендацией властей, которая практически была обязательной, кого избрать руководителем хозяйства (иногда даже незнакомого для коллектива человека), что, когда и где сеять, чего, сколько и куда отчислять от результатов труда и т.п. Это ведь было не ординарное нарушение одного из второразрядных прав членов артели, лежавшего в основе кооперации. Это было такое нарушение, которое в конечном счете во многом определяло отношение колхозника к своему артельному труду, самой артели. Этот вопрос в историографии ране не рассматривался, а ведь он не только элемент объективной правды, но и ключ к пониманию многого из того, что происходило в колхозной жизни.

Коллективизация крестьянских хозяйств произвела глубокий переворот в хозяйственно-производственных отношениях, во всем укладе жизни огромной массы сельских жителей. Эти вопросы не обойдены исследователями, которые обратили внимание на преимущества крупных хозяйств перед мелкими единоличными, потенциальные возможности сельхозартелей в росте производительных сил, увеличении производства, использовании современной техники, удобрений, защитных средств от сельхозвредителей и т.д. Другими словами, положительные последствия коллективизации были обозначены. Между тем замена производственных отношений в деревне, установление взамен старого нового хозяйственного строя не могло не сопровождаться издержками, в т.ч. производства, социальными, экономическими и др. Как раз вопрос об издержках коллективизации вовсе не изучен и до недавних пор даже не был поставлен в молдавской историографии. И лишь с сердины 90-х годов этот вопрос обратил на себя внимание исследователей.45

Одним из важнейших социальных результатов пререустройства деревни в правобережной части Молдавии в 40-х — начале 50-х годов было рождение нового большого социального сообщества — колхозного крестьянства. Это один из кардинальных вопросов аграрной истории республики. Он длительное время оставался как бы на обочине интересов историков. О нем упоминали, отталкиваясь от него как от само собой разумеющегося факта, но специально глубоко и всесторонне не рассматривали. И только в середине 70-х годов появилась отдельная монография, посвященная этой проблеме — формированию класса

45 Revista de istorie a Moldovei. 1995, Nr. 3-4 (23-24), p. 86-87.

колхозного крестьянства в Молдавии в связи с коллективизацией ее сельского хозяйства.46

В этой книге с помощью многочисленных фактов показывается процесс преобразования сельскохозяйственного производства и на этой основе прослеживается превращение мелких, распыленных аграриев- товаропроизводителей в класс колхозного крестьянства, общие закономерности и специфические особенности этого явления в условиях Молдавии. Автор делает вывод о том, что превращение трудового крестьянства Молдавии в сообщество колхозников означало революцию в социально-экономических отношениях, во всем укладе сельской жизни — труде, быту, сознании, традициях.

С этим выводом нельзя не согласиться. Рождение и выход на историческую арену нового большого социального сообщества людей, связанных профессиональной общностью, общими интересами, целями и т.п. — явление уникальное. Однако здесь важно показать не только основные параметры нового класа, но и преемственность между ним и его предшественником, выявить какие харктерные черты новый класс унаследовал от старого, какие ушли в прошлое, что появилось у него нового, прогрессивного. Нельзя сказать, чтобы исследователи об этом не задумывались, но когда они брались выяснять этот вопрос, то обращали внимание только на положительные стороны, другие моменты как бы оставались в тени.

Между тем, уместно говорить и о другом. О том, что сложившаяся практика ограничения прав колхозников самим в полном объеме распоряжаться делами общественного хозяйства, о чем упоминалось, объективно порождала у части из них некую трудовую апатию, и что самое, может быть, поразительное — элемент равнодушия к конечным результатам своего нелегкого труда, когда, к примеру, часть выращенного урожая оставалась неубранной на местах своего созревания и уборкой вынуждены были заниматься не сами его производители, а учащаяся молодежь, городские рабочие и др. Это серьезный упрек в адрес колхозного строя, функционировавшего в условиях тогдашнего хозяйственно-экономического механизма страны. Поэтому об этом факте, заключающемуся в приобретении колхозниками противоестественной для крестьянина черты, следует не только писать, но и глубоко и основательно его анализировать с тем, чтобы показать, что он не органически присущ коллективному хозяйству или коллективному труду, а привнесен в практику его функционирования изъянами планово-распорядительной системы управления экономикой, является грубым искажением самой идеи кооперативного движения.

46См. М.К. Сытник. Коллективизация сельского хозяйства и формирование класса колхозного крестьянства в Молдавии. Кишинев, 1976.

Важной проблемой аграрной истории рассматриваемого периода, которая нашла отражение в историографии, является организационнохозяйственное укрепление колхозов и их развитие в 50-е годы. Ей посвящено значительное количество статей и несколько монографий. Исследователи обратили внимание на интенсивное укрепление сельхозартелей еще в процессе коллективизации, отмечая, что к ее завершению центр тяжести с организации новых коллективных хозяйств стал перемещаться в сторону их организационно-хозяйственного укрепления. Показано, что главную заботу об этом взяло на себя государство, которое увеличило в правобережных районах численность машинно-тракторных станций, в которые были направлены новые тракторы, современная техника, кадры. Одновременно государством была оказана значительная помощь самим колхозам льготными кредитами на производственные нужды, техникой и другими материальными средствами, кадрами специалистов сельского хозяйства, организационными мероприятиями. Оно оказало помощь колхозам также в организации подготовки колхозных кадров массовых квалификаций и др.47

В начале 50-х годов в Молдавии, как и в целом по СССР, происходило укрупнение сельскохозяйственных артелей. Данному вопросу кроме статей посвящено также специальное монографическое исследование, в котором рассматриваются причины и полезность этого процесса, практика и этапы его осуществления, экономические и социальные последствия.48 Авторы подчеркивают, что укрупнение колхозов в республике, которое продолжалось и после завершения коллективизации, расширило их потенциальные возможности как экономических субъектов, в целом было положительным моментом в их истории. Однако никем из авторов, к примеру, не был рассмотрен вопрос о целесообразности этого мероприятия в Правобережье Молдавии именно в тот момент, когда там завершался сложный процесс становления новых производственных отношений в деревне.

Первое десятилетие после завершения коллективизации, т.е. 50-е годы для Молдавии были периодом, когда на всей территории ее правобережной районов только налаживалось полнокровное финкционирование нового хозяйственного строя на селе, когда крупные коллективные хозяйства только начинали по-настоящему раскрывать свои неоспоримые преимущества перед мелкими индивидуальными и разрозненными, имея в своем распоряжении значительно больше возможностей как техника, кадры, государственная поддержка и др. Этот период совпал с началом широких инициатив общесоюзного государства, начатых сентябрьским пле-

^ См. Становление и развитие колхозного строя в Молдавской ССР, с. 184-201; История народного хозяйства МССР. 1917-1958 гг.., с.273-283.

48 С.3.Новаков. Укрупнение колхозов Молдавской ССР (1950-1965). Кишинев. 1978.

нумом ЦК КПСС в 1953 году, по оживлению и стимулированию развития действовашего тогда колхозного строя. Это в принципе положительно сказалось на всем сельском хозяйстве Молдавии, которое в большей массе своей только начинало развитие по новому пути, когда потенциальные возможности колективных хозяйств в конкретных исторических условиях еще не были раскрыты и тем более исчерпаны до конца, и путы, уже сковывавшие развитие сельского хозяйства в стране, в Молдавии еще не успели проявиться настолько как там.

Изучая этот период, исследователи обращали свое внимание главным образом на две важнейшие стороны аграрной истории — укрепление материально-технической базы сельского хозяйства и развитие колхозного производства. Они показали, что увеличились капитальные вложения в сельское хозяйство как со стороны государства, так и самих колхозов, возросла количественно и качественно его материально-техническая база, качественно обновился и возрос численно состав руководящих кадров и специалистов, оптимизировалось размещение сельскохозяйственных культур.49 В результате улучшились показатели по механизации, электрификации производства (по этому показателю, как и по некоторым другим, колхозы МССР превзошли среднесоюзный уровень), возросли производительность труда в сельском хозяйстве, объемы валовых сборов и товарность продукции.

Сравнительно широко описана в историографии также трудовая деятельность селян в общественных хозяйствах, формы их трудового соперничества за получение высоких урожаев. Авторы справедливо подчеркивают мысль о том, что общие усилия государства и колхозов привели к повышению урожайности, тепов роста производства продукции, валовых сборов в целом и, следовательно, денежных доходов и неделимых фондов сельхозартелей, которые превращались в высокоэффективные и высокоинтенсивные хозяйства. В отдельных работах прослеживается зарождение и развитие межколхозных производственных связей и др.50

Некоторые сюжеты по аграрной истории республики в 50-е годы нашли отражение также в сравнительно недавно изданной и небольшой по объему монографии, где основное внимание автором уделяется последующему периоду с его проблемами.51

Анализируя в целом историческую научную литературу, трактовав-

49. См. М.И. Бобнчев, А.И. Медведев. Деятельность Компартии Молдавии по укреплению материально-технической базы колхозов (1951-1958 гг.) Кишинев, 1968.
50. Б.К. Визер. Развитие сельского хозяйства Молдавской ССР. 1951-1970. Кишинев. 1975, с.45-89, 105-107; Становление и развитие колхозного строя в Молдавской ССР. с.225-266; История народного хозяйства Молдавской ССР, с.306-326.

м Leonid Bulmaga. Agricultura Moldovei in anii 1950-1990 (Aspecte social-economice). Chisinau, 1999.

шую развитие сельского хозяйства Молдавии в 50-е годы, нельзя не обратить внимание на то, что в ней (мы здесь не касаемся конъюнктурно-разоблачительных публикаций) весь материал, как правило, подавался в позитивном плане, анализировались только полложительные изменения, хотя они и превалировали в жизни села, а недостатки, просчеты и тем более ограниченность некоторых мероприятий государства, самих колхозов в аграрной политике как-то обходились молчанием, не давалось им должной оценки. Действительно, в это десятиелетие возросли многие качественные показатели аграрного производства, но вовсе не настолько, чтобы заявлять о «крутом подъеме сельского хозяйства», «великом десятилетии» и т.п.

Вместе с тем, в научной литературе не анализировались и даже не ставились вопросы о соотношении эффективности административных и экономических рычагов в управлении сельским хозяйством, о неадекватности обмена продуктами между сельским хозяйством и промышленностью, об элементах формализма в организации аграрного производства, трудовой деятельности селян, о влиянии изменений в сельскохозяйственном производстве на окружающую среду и др. Эти вопросы еще ждут своего часа.

Развитие экономики, производительных сил общества неизбежно связано с уровнем жизни его граждан, ибо потребление, как известно, является логическим и диалектическим продолжением производства. Рост промышленности и сельского хозяйства в республике в 40-50 годы оказал благоприятное влияние на благосостояние жителей города и деревни. Это не прошло мимо внимания исследователей, которые вплотную стали заниматься этой проблемой где-то с начала 60-х годов. Они тесно увязывают результаты экономического развития республики с изменением уровня жизни населения, показывают усилия государства по улучшению благосостояния людей, анализируют как росла зарплата рабочих и служащих, денежные и натуральные доходы колхозников, роль общественных фондов в потреблении различных слоев населения, рост его покупательной способности, жилищное строительство и коммунально-бытовое обслуживание населения.52

Раскрытие проблемы изменения благосостояния населения республики подается в историографии только в положительном плане. Действи-

52 См. Б.К. Визер. Подъем материального благосостояния колхозников Молдавии (1953- 1958 гг..). Кишинев. 1961; Ф.Д. Дороганич. Материальное благосостояние трудящихся Молдавской ССР (1946-1958 гг.). Кишинев, 1974; История народного хозяйства Молдавской ССР, с. 355-362; Становление и развитие колхозного строя в Молдавской ССР. с. 303-315.

тельно, существенные сдвиги в этом направлении имели место. И это является примечательной страницей истории Молдавии. Вмести с тем эта проблема нуждается в более углубленном исследовании с целью раскрытия не только того положительного, что было достигнуто, но и показа того, насколько это положительное соответствовало оптимальным стандартам потребления.

Во многих упомянутых в настоящем обзоре работах содержатся важные оценки этапов, в целом периода исторического развития республики в 40-50 годы, делается общий важный вывод о победе социализма в правобережной части республики. Он правомерен. Однако с учетом опыта сегодняшнего дня эти оценки и выводы нуждаются в соответствующих комментариях.

В вышеизложенном кратком историографическом обзоре, предваряющем данное монографическое исследование, рассмотрены лишь наиболее характерные линии социально-экономического развития Молдавии в 40-50-е годы, нашедшие отражение в историографии. Такой подход необходим и он, на наш взгляд, в основном достаточен для того, чтобы определить степень разработки проблемы и болевые точки имеющихся научных публикаций по теме, которая нуждается в новом рассмотрении, по крайней мере, по двум соображениям: во-первых, чтобы показать, что не все в прошлой литературе по этой теме было так уж неприемлемо, и во-вторых, чтобы устранить те искажения, перекосы и умолчания, которые в ней действительно имели место.

В настоящем исследовании рассматриваются наиболее важные и характерные сюжеты экономического и социального развития в промышленности и аграрном секторе в 1940-1960 гг., когда в правобережных районах республики происходила ломка старых и становление новых устоев жизни. Причем, для этого использованы как уже добытые исторические знания, выдержавшие проверку временем, так и новые факты, а главное, сделана попытка по-новому, без предвзятости осмыслить накопленный материал и на этой основе дать объективную картину того, что происходило в те годы в Молдавии, стало ее судьбой, историей, независимо от нашего отношения к этому прошлому, его сегодняшнего восприятия и оценок. Только такой подход, на наш взгляд, и поможет читателю разобраться в том, как же на самом деле складывалась история нашего края в рассматриваемый период, правильно понять весьма сложные и не менее противоречивые события того времени.